Единственная для командора (СИ)

С него станется прямо сейчас этот ритуал и устроить. Я уже запуталась, что же чувствую к Акорну, но вот так решать, готова ли я идти под венец, не могу. Он внимательно смотрит на меня. Хмурится, трёт глаза.

— Ро… нет, Люмина. Я не собираюсь тебя отпускать, так что смирись. Это судьба.

Последние слова про судьбу совсем меня выбивают. Неожиданно для меня же, из глаз текут слёзы. Я всхлипываю и прячу их, сажусь на мешки, заменяющие кровать. Пытаюсь успокоиться, но не выходит, слёзы текут только сильнее, а сердце ноет от отчаяния. Я как птица в клетке: сколько бы ни билась, всё зря.

— Люмина, — Акорн сел рядом и приобнял.

Его голос звучал мягко, а обнял и посадил к себе на колени он очень нежно и бережно. И от этого я разрыдалась сильнее. Мне ведь и правда нельзя быть с ним… Но он не понимает меня, и каждым своим поцелуем и лаской ведёт к гибели.

— Тише, — погладил он меня по волосам. — Всё будет хорошо.

— Нет, не будет, — сдерживая всхлипы, ответила я.

— Почему ты так думаешь? — прошептал он.

Ответить я не могла. Странно было бы, скажи я: “Если огненный бог потребует меня в жертву, ты не отдашь меня?”.

— Я дам тебе время, — медленно проговорил он, так и не дождавшись ответа. — Вечером. Мы подойдём близко к границе, но там ещё должно быть безопасно. И проведём не обычный ритуал помолвки, а ритуал истинных.

У меня появилась отсрочка. Но чувство, что это лишь оттянет неизбежное, не проходило. Попробовать сбежать? Какая это будет попытка?

— В чём разница? — немного успокоившись, спросила я.

— Первый — официальный. Это заявление перед богами, что мужчина и женщина хотят быть вместе. И нам бы провели его, — Акорн снова принялся гладить меня по волосам и спине, успокаивая. — А второй — истинный. Это скорее проверка, вопрос, заданный божеству. Если хоть один из двоих —или мужчина, или женщина, не чувствует, что хочет отдать свою жизнь другому, ритуал не срабатывает. Но если сработает — появится метка, и обратного пути не будет. Никто по закону не может встать на пути у такой пары.

— Даже боги? — с недоверием хмыкаю я.

— Не знаю, — пожимает он плечами. — Ни разу не слышал, чтобы боги вмешивались в такие дела.

— Подожди, — понимаю я и с надеждой смотрю на Акорна. — То есть, если я не хочу быть с тобой, то ритуал не сработает?

— Да, — он слегка улыбается и смотрит с нежностью. — Но ты хочешь.

Мои щёки вспыхивают моментально, а в груди теплеет. Но следом внутри поднимается протест. С чего он решил, что знает меня? Я точно не хочу жертвовать собой ради кого бы то ни было.

— Я согласна на этот второй ритуал.

Командор улыбнулся, как будто говоря: я знал. Я поджала губы и решила, что последней из нас смеяться буду я.

Весь день я провела как на иголках. Ждала вечера и того самого ритуала. Видела, как Акорн разговаривал с Тобольдом, и это был неприятный разговор. Тобольд после ехал хмурый и задумчивый. Ему явно не нравилась идея, он то и дело бросал на меня взгляды, но подъехать ближе не мог — войско ехало пусть и не строем, но чем-то похожим. У каждого было своё место, и места были выбраны не просто так. И командор, который ехал со мной рядом, за этим строго следил.

А ещё он следил за мной, и я поняла, что даже если бы хотела сбежать, не получилось бы.

В пути я потихоньку спросила у Росса о ритуале. Он сказал то же самое, что и Акорн. Значит, я точно могла рассчитывать на то, что просто могу отказаться.

Земля вокруг становилась всё более каменистая. Впереди нас ждали горы и путь практически на вершину одной из них. А ещё дорога Ветра, которую я понятия не имела как делать.

Наконец, настал вечер. К этому времени всё войско знало, что мы собираемся провести ритуал истинности. На меня смотрели с любопытством, разговаривали уважительно.

После ужина Акорн взял меня за руку и повёл за край лагеря.

— А нам не надо как-то подготовиться, переодеться? — спросила я, пытаясь успеть за ним.

— Богам это не важно. Важно только наше желание, — крепче сжал он мою руку.

— Почему в моей стране такого нет? — задала я ещё один волнующий вопрос.

— Потому что это только для оборотников. И для их пар.

Мы вышли за край лагеря. На земле уже был нарисован сложный узор, а в центре его горел священным огнём камень. Нас тут ждал весь личный отряд командора.

— Я всё ещё считаю, что нельзя тратить священный камень на это, — сказал Тобольд. — Нам ещё биться с тварями.

— Тогда научи Люмину сделать камень ветра, — повернулся к нему Акорн.

— Нет, — Тобольд нахмурился ещё сильнее. — Лучше уж так.

— Росс, Грицеус, следите, чтобы ничто не помешало ритуалу, — приказал командор, и двое из отряда исчезли.

Очень быстро я перестала видеть их силуэты. Перевоплотились в животных?

— Начинай, — а это был приказ уже Тобольду.

Он сказал нам подойти к камню. Стал, раскачиваясь, читать заунывный текст. Как я поняла, это молитва.

Поначалу ничего не происходило. Мы стояли рядом с Акорном, я чувствовала жар от огненного камня и тепло от близости командора. Прохладный предгорный ветер вызывал желание поёжиться. Вдали пели сверчки.