Единственная для Лютого

Учитывая эти обстоятельства, я не должна была думать о Руслане, как о привлекательном или, того хуже, желанном мужчине.

У такого мужчины, как он, есть всё, что только можно пожелать — власть, богатство, авторитет, роскошный дом, красавица-жена и огромные возможности выбрать себе дополнительную любовницу.

Уверена, за таким лакомым кусочком, как Руслан, девицы выстраивались в очереди, чтобы только он уделил счастливице хотя бы каплю своего внимания.

Однако я не желала находиться там, где-то в конце этой длиннющей очереди, и строго напомнила себе, что у меня есть вполне конкретная цель — выстоять в непростой ситуации, в которую я оказалась втянута против своей воли.

— Значит, ничего нового. Как беременность?

— Хорошо. Только дышать трудно, — вымолвила я.

— Отчего? Болит что-то? Почему не сказала мне? — требовательно посмотрел на меня мужчина.

— Нет, ты меня неверно понял. Мне сейчас дышать тяжело, оттого, что ты ко мне прижимаешься и давишь…

— Отпустить?

— Да.

— А если я не хочу?

=4=

Повествование от лица героя Лютый

Мария вновь посмотрела ему прямо в глаза и в крови Лютого взыграл огонь. По венам пронеслось желание и он, зажав Машку у стены, ощутил, как она скользнула взглядом по лицу, спустилась на губы и замерла, тяжело дыша.

Едва заметно Маша провела языком по своим губам, как будто они пересохли от жажды. Поймав этот жест, Лютый едва заметно улыбнулся.

В ответ Маша нахмурилась и попыталась его оттолкнуть, когда заметила, что губы Лютого изогнуты в еле заметной улыбке.

Хотелось услышать, что же такого взволновало Машу. Она так упорно отодвигала в сторону мысль, что их близость была обоюдно желанной. Лютого это раззадорило.

Поневоле он начинал дразнить Машу и если бы ему кто-нибудь сказал, что это больше походит на попытки флирта, он бы рассмеялся.

— Значит, ничего нового. Как беременность?

— Хорошо. Только дышать трудно, — вымолвила Маша едва слышно.

В ответ Лютый прижался крепче, чувствуя, как закипела кровь и все мышцы налились тяжестью, ожиданием большего.

— Отчего? Болит что-то? Почему не сказала мне? — требовательно посмотрел на Машу.

— Нет, ты меня неверно понял. Мне сейчас дышать тяжело, оттого, что ты ко мне прижимаешься и давишь…

В ответ Лютый едва не расхохотался.

Тяжело ей дышать от того, что давят! Ну, как же, он охотно в это поверил.

— Отпустить? — поинтересовался.

— Да.

— А если я не хочу?

Лютый, в отличии от Маши, прекрасно понимал причину ее затрудненного дыхания, раскрасневшихся щёк и учащённого сердцебиения.

Так же как понимал, что его влечет к этой девочке, внезапно возникшей на его пути.

Не зря говорят, что не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Лютый потерял значительную сумму денег, но взамен нашел возможность завести так желанного им наследника.

Возможность завести наследника и возможность получить в свои объятия Машу.

Маша волновала Лютого ничуть не меньше, а в некоторой степени даже больше, чем все остальные причины, по которым Лютый оставил девушку при себе.

Такая ладная и крохотная, сладенькая до ошизения.

Лютый крепче и крепче прижимался к Маше всеми частями, какими только можно. Было так тесно, что и палец нельзя было просунуть между их телами.

Кровь была взбудоражена сильным желанием. С любой другой девушкой Лютый бы не стал церемониться. Однако в общении с Машей отчего-то он медлил, что было глупо, потому что близость уже была, и очень недурственная близость, после которого по телу проскользнул не только вспышка секундной вспышки удовольствия, но еще долго-долго гуляли волны наслаждения и приятных мурашек.

Ощущения были такие же, как много лет назад, когда он еще мальчишкой впервые оказался на море и наслаждался от ощущения теплых волн, облизывающих пятки, накатывающих одна за другой.

Почти такие же ощущения возникли после неожиданной близости с Машей. Его к ней потянуло, как к тому морю, только Машу, в отличие от моря, можно было удержать руками, погладить ладонями и снова впиться, жадно овладевая.

Желание было острым, почти болезненным. Штаны чуть по швам не расходились, но Лютый оттягивал момент единения. Непривычное ощущение предвкушения того, что случится, будоражило не меньше самого факта сближения.

И снова это Лютому было несвойственно. Он сменил не одну сотню девушек в постели, и к каждой из них он приходил с вполне конкретной целью, после удовлетворения которой надолго не задерживался и вообще не задумывался о партнерше после того, как заканчивал развлекаться.

Однако о Маше он думал очень часто. Гораздо чаще, чем то было необходимо.

Пока находился на исторической родине, на пышных похоронах деда, пока участвовал в спорах, дележе имущества и даже ввязался в несколько драк, с досадой думал, что находится слишком далеко от дома и надо бы вернуться поскорее.

Осталось великое множество незавершенных дел!

В каждой мысли о доме фоном проскальзывала мысль о Маше.

Маша, к слову, вела себя, как и обещала, тихо, спокойно, не высовываясь. Она следовала распорядку дня, ездила на работу и возвращалась в дом Лютого. Всегда вовремя, без задержек и отклонений от курса.