Единственная для темного эльфа 3 (СИ)

Этой ночью нам было хорошо вдвоем. Заснуть в объятиях друг друга, делясь теплом на двоих, дыханием и даже, кажется, сном. Не удивлюсь, если стал визитером в ее астральном царстве, но в моем сне все принадлежало ей. Оттого проснуться перед рассветом и обнаружить ее на своей груди оказалось еще слаще.

— Куда ты? — шепчет она сквозь сон, стоит мне, кажется, неслышно выбраться из нашего ложа, чтобы выпустить шорса и потихоньку размяться.

— Спи, эльфенок, — целую малышку прямо в глаз, который более не открывается. Она что-то невнятно бормочет и, подтянув импровизированную подушку поближе, обнимает ее, погружаясь в сон.

Бросаю на нее последний полный нежности взгляд и все же выхожу на крыльцо лачуги, чтобы всей грудью вдохнуть утреннюю прохладу и насладиться мыслью: а ведь она ничего не сказала против наречения женой.

68. Искренность

68. Искренность

Наследный принц империи не мог себе позволить сон и в эту ночь. Перебирая кипы бумаг, подписывая указы и вникая в прошения, он глаз не сомкнул, стараясь отвлечься от собственных проблем. Драконья сущность стала более раздражительной, способной оскалиться в случаях, где раньше бы сохраняла ледяное спокойствие — отсутствие рядом Аи плохо сказывается на внутреннем звере, уже успевшем привязаться к своей нареченной, и сделать с этим Геррион уже ничего не мог.

Случай с ее ранением знатно подорвал выдержку как звериной, так и человеческой ипостаси. И если принц не рвался явить беглянку двору и жениться, то зверь неиствовал и требовал скорее ее найти и обезопасить от происков врагов, смиряясь с неправильностью суждений своей людской половины. Прячется она хорошо, но это же не будет длиться вечность.

Тяжело вздохнув и спрятав лицо в ладонях, Геррион не сразу отвлекся на звук открывшейся двери и безмолвное присутствие в кабинете кого-то еще. Убрав пальцы с глаз, принц продолжал подпирать подбородок, молча глядя на своего верного жреца, сейчас нерешительно жмущегося у двери, не смея пройти вглубь комнаты.

— Ну, что еще? — поинтересовался устало, сбившись со счета, в который раз за сегодня это происходит. Выпрямившись, собрал ближайшие подписанные бумаги и стопкой отложил в сторону. — Мне некогда спать. Уходи, Саверий, если собираешься вновь затянуть эту песню.

— Тут другое, мой принц, — жрец пересек половину из разделяющего их расстояния, чуть понизив голос. — Мне только что доложили. Госпожа Мариэль с момента пробуждения никого не пускает в свои покои. Ее личная прислуга, будучи неоднократно отосланной, сочла предупредить меня сразу же.

В груди тут же отозвалось волнение. Догадка настырным червячком начала прогрызать новый лаз в граните терпения ледяного дракона, заставляя его сразу же подняться из-за стола, не откладывая выяснения причины на позднее время. Дела подождут, их ворох бесконечен.

— Мариэль нездоровится? — принц задал вопрос на ходу, минуя замершую статую личного мага, впрочем, мигом оживившуюся и поспешившую за своим повелителем.

— Объясняет свое поведение так, но еще вчера она была здорова. Мне взять лечебные снадобья с собой, мой господин?

— Не торопись, — Геррион нахмурился, направляясь прямым коридором к жилым покоям в сердце дворца. — Отец с Тарувиэлем задерживаются. Вестей от них не было?

— Нет, мой принц, — жрец мотнул головой. — Господин советник не информировал о возвращении.

— Демоны, — едва слышно выругался наследник, предполагая, что названной дочери советника придется изолироваться в покоях на неопределенный срок.

Небрежно махнув рукой жрецу, принц дождался, пока маг буквально за пару секунд уберет с глаз стражу и прислугу, приставленных к покоям дорогой сердцу женщины. Саверий, наконец, поклонился и сам перед уходом, предоставляя своего господину поле для действий.

Легко постучав по зачарованной двери, Геррион на мгновение замер. Кажется, совсем немного разделяет его сейчас с девушкой, что занимает огромное место в его сердце, на самом же деле эта пропасть неизмерима.

— Мари, открой дверь, это я.

Не прошло и нескольких секунд, как преграда распахнулась, являя пред очами слегка растрепанную, но невероятно прекрасную, словно воплощение богини плодородия, женщину, глядящую на Герриона с такой надеждой, что, кажется, весь мир с этим ее чувством не сравнится.

— Ты пришел, — прошептала она, забыв скрыть радость на лице. Мужчина не мог не улыбнуться в ответ. — Я знала, что ты не оставишь меня одну. Прости, что все так…

— Все хорошо, — мужчина с особой нежностью привлек ее ближе к себе, чтобы осторожно убрать золотые волосы с лица. — От Тарувиэля нет вестей, тебе придется пока не попадаться другим на глаза. Все, что нужно, принесет Саверий. Оставит под дверью, а ты заберешь спустя пару минут. Прости, что не предусмотрели эту ситуацию.

Девушка широко улыбнулась, не сводя влюбленных глаз с мужчины, представляющего для нее едва ли не целый мир. К такому взгляду разве возможно остаться равнодушным?