Единственная для темного эльфа 3 (СИ)

Задрожала, послушно выполнив его просьбу, растворяясь в мелодичном звучании темноэльфийского языка. Хоть половины слов и не понимала, сейчас больше значили его прикосновения и наши общие отклики на них.

Удобно удерживая меня на боку, любимый дроу вновь приник к моим губам, увлекая, гипнотизируя, сводя с ума. Я чувствовала, как его свободная рука осторожно сминает мою грудь, как опускается ниже и поглаживанием смещает край рубашки на талию. Нежно гладит живот и…

Чувствовала плотно прижимающееся сзади обнаженное тело мужчины, длинные пальцы которого сейчас так настойчиво и нежно подготавливали меня к нашей любви, пока сам медленно выцеловывал узоры на моей шее. Губы кусала, зажмурившись, собственные пальцы с дрожью сжимали локоть его ласкающей меня руки.

— Это я, нежность моя, — шептал он мне на ушко, слегка покачиваясь, тем самым усиливая ощущения и клеймя в моем сознании их, как те, которые может даровать только он. — Это я. Я. Это я, моя нежность. Любимая. Это я.

И я запрокидывала голову, не в силах сдержать стоны. Растворялась в его голосе, отдавала все до последней капли эмоции. Гладила его по руке.

Стало холодно, когда почувствовала, что он отстранился. Глаза распахнула, с удивлением обнаруживая собственные слезы. Но все это длилось лишь мгновение. Едва обернуться к нему успела, как сильная, но осторожная рука надавила, прижимая меня спиной к мягкой постели. Эльф хищно перетек поверх моего тела, сразу же прижимаясь ко мне поцелуем.

Натянутая струна внутри зазвенела, оповещая о близком фейерверке ощущений, стоило его нежным и большим рукам с груди переместиться вниз. Мой эльф осторожно огладил кожу внутренней стороны моего бедра и осторожно отвел ножку в сторону, вынуждая согнуть в колене…

Мы смотрели друг на друга затуманенным взором. Дышали отрывисто и глубоко, и делили это дыхание на двоих. Не могли отвести глаза один от одного, и в этот момент я нежно обняла лицо своего мужчины, чтобы осторожно поцеловать его, приблизившегося ко мне, а потом внезапно возвысившегося.

Не прерывая взора, поцеловал мою коленку, а потом чуть сдвинулся и… я вздрогнула, почувствовав его желание и напор. Выгнулась, дрожа всем телом, но не в силах оторвать от него взгляд.

— Прими меня, Ая, — выдохнул он, вытягиваясь на руках, отчего вены и мышцы на его теле красиво выступили, являя себя по всей красе. — А-а-ая.

Мое имя превратилось в полустон на его губах. Мужчина вытянулся, сдержанно выдохнув в унисон со мной, и почти сразу опустился на меня, чуть придавливая даже сдерживающимся весом.

Щеку мою погладил, стирая дорожку слез, локтем другой руки удерживая вес. К губам потянулся, совершая первое легкое покачивание бедрами. Углубил поцелуй, когда я слишком рано почувствовала себя на вершине, тем самым позволяя себе любить меня быстрее.

— Mo are, Aya. Non trade ab’ar… ma xani, mo are, — зашептал он, нежно, но ощутимо сжав мою уже не спрятанную его рубашкой грудь.

Лбом прижался ко мне, закрыв глаза и укачивая нас на волнах неугасающего наслаждения. Я извивалась под ним, чувствуя, что сегодня это особенно. Каждое движение, каждый жест, каждый взгляд — наполненные любовью, но с особым смыслом.

И не ошиблась. Просто не знала, как это будет.

Открыв алым сияющие глаза, мой мужчина зашептал на темноэльфийском, но я с удивлением опьяненным сознанием уловила, что понимаю смысл песню напоминающих фраз:

— Alar ma ter’a mea… — «призывая в свидетели всех богов…».

Задрожала, в очередной раз выгибаясь. Как у него вообще получается что-то говорить? Нелегко, я вижу. Мужчина вновь закрыл глаза, стараясь не сбиться со слов клятвы и не сбавляя натиска движения наших тел. Кажется, это и брачная ночь, два в одном?

И не смогла побороть взвившееся желание выкрикнуть в ответ на звучащую по-особому фразу со своим именем:

— Yen hen ra, Aya, cea ren’de mo noe it en? I en mo te, — «станешь ли ты, Ая, моею до конца наших дней? Как и я буду твоим».

— Да! Да, Фаль! Да!

Даже с закрытыми глазами откуда-то поняла, что любимый эльф сейчас счастливо заулыбался. Это самое счастье прошило мое тело с ног до головы, заставляя нечаянно, но сладко вскрикнуть.

— Mo en’ra te in fire… — «я делю с тобой свою жизнь…».

Что? Жизнь?… Затуманенный разум отказался обрабатывать следующие звучащие фразы, словно слишком опьянел, укачал, а мое сознание начало уплывать… Отвернула голову, поерзав на подушке щекой. В этот миг мир померк, а все, что осталось мне доступным — это ощущение моей пары рядом, его в себе, какая-то неконтролируемая радость, ничем не сдерживаемая и такая сильная, как крепкий алкоголь, который действует на меня просто вырубающе.

Запоздало обратила внимание, что расфокусированное зрение заострилось на проявляющей ясность картинке: на собственной руке, на которой медленно начали выступать какие-то белые узоры, украшая кисть. Как мехенди, легкой ажурной перчаткой обвили ее, не до конца четко еще проявившись.

Догадка прострелила сознание: брачные тату!