Единственная для темного эльфа. Часть 2

— Сегодня! — громогласно начал свою речь герольд. — На арене мы в очередной раз встречаем того, кто отмечен богами! Сила и ловкость, остроумие и отвага — неотъемлемые составляющие нашего победителя! Сегодня все мы собрались, чтобы восхвалить эти качества в этом славном бойце! Наши аплодисменты финалисту!

Шум от бескрайнего моря голосов, от звонких хлопков вновь обрушился на голову дракона, отчего тот опустил голову, не переставая улыбаться. Когда вновь все утихло, сердце забилось быстрее, предвкушая:

— Согласно Императорскому указу, дракон Ша-Энг получает право этого года на желание! Правящая семья обязуется исполнить его! Ты готов озвучить то, ради чего пришел, доблестный воин? — голос оратора наконец обратился к нему, к утопающему в нетерпении и азарту земляному дракону.

— Готов! — выкрикнул, на что эхом взорвалась ликующая толпа.

Гордо подняв голову (имел на то право, победитель же), уверенный в неотступности своего поощрения, дракон собирался провернуть немыслимое, если все так, каким кажется.

Дождавшись, когда, наконец, можно уже озвучить свои мысли, не перекрикивая зрителей, Ша-Энг твердым голосом заговорил:

— Я хочу выбрать, кому из императорского двора или его приближенных, — Ша-Энг взвешивал каждое слово. — Буду служить!

Секундное колебание и толпа вновь гудит. Конечно, переварили, сообразили, что воин посчитал своим желанием службу во дворце. Обратили ли внимание на формулировку? Наследный принц обязан дать добро. Кто это будет, сам Его Высочество?

— И к кому же ты хочешь пойти во служение? — вновь заговорил герольд тоном, заранее знающим суть прошения.

Толпа затихла, наблюдая за загадочно замолчавшим драконом, внезапно неспешно двинувшимся куда-то в сторону. Он остановился за пару метров от края арены, взметнув свой взор куда-то гораздо выше первых рядов. Что это, победитель смотрит на приближенного к наследному принцу жреца? Недурственно!

— Я выбираю тебя, госпожа! — громом пронеслось по утопающему в тишине амфитеатру. — Лишь твой указ мне теперь закон, — Ша-Энг произнес слова традиционного обещания верности у драконов-воинов, а где-то в стороне отозвались парочка удивленных возгласов.

19. Вулканическая пыль

— Я выбираю тебя, госпожа! — громом пронеслось по утопающему в тишине амфитеатру. — Лишь твой указ мне теперь закон, — Ша-Энг произнес слова традиционного обещания верности у драконов-воинов, а где-то в стороне отозвались парочка удивленных возгласов.

Но больше дракону нравилось наблюдать за совершенно круглыми огромными глазищами вылупившейся на него девицы. Она явно была не в состоянии что-то ему ответить, да в этом не было уже необходимости. По закону сегодняшнего дня, закрепить ритуал согласием — долг наследного принца.

Под темным вечереющим небом магические огни амфитеатра казались Ша-Энгу фейерверком в честь его неимоверной удачливости. Боги верно благоволят ему сегодня, наверняка, в компенсацию за столько долгих лет несправедливого плена! Все вертится вокруг этого эпизода его жизни, куда ни плюнь.

Вот и сейчас. Шорохи по рядам зрителей стали формировать целостные догадки, а то и настоящие истины на основе поступка Ша-Энга.

Нежные барышни зашептали о любви с первого взгляда, о судьбе и роке, что свел могучего дракона и миниатюрную женщину на сцене ринга жизни. Более прагматичные предположили о глубокой осведомленности дракона касаемо статуса девушки. О, это интересно, и какой он? Но тут же высказывали сомнение, почему тогда не сам принц? А кто-то вообще вставил свою монету, мол, ищет дракон на ж… кхм, приключений.

Но все было вовсе не так! Нет-нет-нет, Ша-Энг потешался как со слухов, эхом перекатывающихся по рядам, так и с застывшей статуей девушки, что, казалось бы, перестала смотреть на победителя, а неуверенно поглядывала на принца. Там же принц сидит? Ну, точно.

На самом деле изумрудный дракон уже мысленно пребывал в стране абсолютной нирваны, нахваливая себя, как это он ловко сейчас и место имперца себе отхватил, и вырисовывающееся перемирие со своим драконом устроил. Не жизнь — сказка! Это точно бог войны расплачивается за все выверты, что пришлось пережить его верноподданному.

Но кое-что и резануло слух:

— Как посмел на «ты» обратиться к госпоже? Чернь! — послышались откуда-то причитания. Ша-Энг нахмурился, но источник не нашел. — Такие, как он, только и умеют, что кровь пускать на свою да общую потеху!

Дракон возвел глаза к небу.

Ох, всегда найдутся чем-то недовольные. Стали бы только они столь красноречивыми, стоя лицом к лицу с драконом?

А момент, тем временем, затягивался. Что-то не было слышно ни отклика девчушки, вон уже побледневшей почему-то, ни дарующего голоса принца, ставящего точку во всем это празднике жизни сегодняшнего дня. Ша-Энг медленно повернул голову в сторону монарха, не сразу оторвав взор от каштанки, во все глаза смотрящей на кронпринца.