Единственная для верианского принца. Книга 1 (СИ)

 - Сэл, пришли служанку с чаем, побольше чая, ягодами и какими-нибудь легкими десертами… не слишком сладкими, - добавил, заметив торопливый жест единственной – эдакое быстрое отрицание.

 Землянка достала из чемодана несколько пакетов… Начала раскладывать рядом со мной на кровати и, между делом, проронила:

 - Рэм… ты бы принял душ и оделся. Давай уже, приходи в себя.

 Я еще раз тряхнул головой, улыбнулся и на ватных ногах побрел в ванную, чувствуя, будто массивное тело борца эн-бо вообще ничего не весит.

 …

 (Мелена)

 С момента, когда поняла, что Рэм, действительно, любит меня, так и подмывало заняться с ним сексом. Толкало на это вовсе не желание… Полукровки очень слабовозбудимы, легко обходятся без физической близости. Просто… хотелось испытать интим с мужчиной такой силы, таких правил и таких душевных качеств. Почему-то они куда больше подзадоривали, нежели его вид, порой, недвусмысленно подогретый касанием наших тел.

 После разговора с Бисом я не могла отделаться от мысли, что наша с принцем встреча принесла куда больше приятных минут мне, нежели ему. Не говоря уже о предстоящих боях. Казалось странным, что другие королевские дети мечтали встретить единственных среди полукровок…

 Мне думалось - с верианками гораздо проще строить союз. Вновь и вновь перемалывая в голове наши с Рэмом отношения, пришла к выводу, что он – лучший из всех встреченных мною мужчин. Не считая первого мужа.

 Принц всегда помогал, не думая о последствиях для себя. На рискованные предприятия, вроде предстоящего турнира, шел с оптимизмом и без страха. Не с глупым оптимизмом существа, не соображавшего – куда ввязывается. С оптимизмом того, кто отлично оценил риски, но воспринимает их как неизбежное зло на пути к тому, что должен совершить.

 Я начинала уважать Рэма как личность. А подобное всегда действовало сродни сильнейшему афродизиаку.

 Но в глубине души отчетливо осознавала, что все это – потуги рассудка объяснить эмоции, каких не испытывала сотни лет.

 Я нуждалась в обществе принца, в то время как еще недавно одиночество привлекало куда больше. При мысли о грядущих боях дремучий, неуправляемый страх стягивал горло удавкой, давил на грудь так, что вдохнуть удавалось через раз… «Я не могу его потерять!» «Я не хочу его потерять!» - билась шальная мысль. «Я не хочу, чтобы он рисковал!» - добивала другая.

 А следом приходило интуитивное, необъяснимое понимание, что Рэм не откажется драться, как бы я его ни убеждала. Именно оно лишало решимости спорить, уламывать его дальше.

 Пока мы вышагивали к моим комнатам, прикидывала – как предложить Рэму заняться любовью. Не хотелось делать это после просмотра пленок, которые, бросились в глаза, едва принц занес меня в апартаменты. (Еще бы! Их предупредительно сложили в нишу ближайшего к двери шкафа.)

 Будто сомнения в том, что король не влез в интимные детали моей жизни, разрушат волшебство момента.

 Когда же наши с Рэмом тела столкнулись, потому, что принц вознамерился выяснить истоки моей задумчивости, вдруг осознала – пора.

 Не скажу, что Рэм - самый лучший или самый умелый из любовников. Некоторые вытворяли такое…

 Но самый страстный, пылкий, отчаянный уж точно.

 То, как он закрыл глаза и двигался в сумасшедшем ритме, не останавливаясь даже после первых трех оргазмов, потрясало и подогревало.

 Словно бы – рухни здание, взорвись город, принц не заметил бы этой мелочи…

 Не предполагала, насколько потрясающе принадлежать мужчине, для которого ты и близость с тобой – солнце, центр планетарной системы. А все остальное вращается вокруг, целиком и полностью зависит от состояния звезды.

 Осознание этого вырвалось наружу рваным дыханием, подгонявшим пульс. Томлением, тяжестью внизу живота, волнами сладкой истомы, поиском близости, еще и еще… Каскадами неги от каждого толчка, когда мышцы наливаются силой и вдруг обмякают в миге блаженного удовольствия… Я почти забыла что это такое…

 Я почти забыла, что такое заниматься любовью… не сексом… любовью…

 Рэм не уставал стискивать меня так, словно готова в любой момент вырваться. Но при этом ни разу не причинил боли.

 Когда же отпустил, глядя на его лицо, такое, словно, вдруг, внезапно сбылась самая невероятная, самая невозможная мечта… я даже стушевалась. Не нашла ничего лучше, чем сбежать в ванную, надеясь, что к моему выходу, принц придет в себя.

 Однако ошиблась. Еще некоторое время он пребывал в прострации. С лица не сходила улыбка, сверкающий взгляд скользил по моей фигуре и лицу так, будто Рэм не видел ничего прекрасней.

 С третьей попытки убедив его вернуться с небес на землю и заказать нам чай, я отправила принца в ванную. Он не сильно взмок, но хотелось, чтобы вода окончательно привела Рэма в чувство.

 Тем более, я жаждала побольше выяснить про прием, и делегации соседних королевств, которые так стремились на него проникнуть.

 Когда Рэм скрылся в ванной, я начала расчесывать волосы и случайно зацепила гребнем ухо… Ухо? Я с ужасом ощупывала хрящ, вспоминая, что вот уже несколько дней забываю надеть лингви-диск, но отлично понимаю верианцев.

 Ой!