Единственная и неповторимая

Для мужчины, да еще футболиста, он выглядел слишком слабым и даже запуганным. У него был напряженный взгляд, как будто он постоянно пытался запомнить одну из своих химических формул. Руки он зажимал между колен, как будто сопротивлялся аресту. Глядя на него сейчас, Аманда вдруг представила, как он, срочно приехав из своей лаборатории, потому что термометр Лидии показал нужную температуру, старательно занимается с ней сексом на брачном ложе, в то время как Лидия неподвижно смотрит в стену, вжав голову в подушку. Наконец Эндрю, изможденный, опускается на локтях, а Лидия с трудом выбирается из-под него и, схватив свой атласный халат, удаляется в спасительное уединение ванной комнаты. Спустя пару минут Эндрю, помня о советах их семейного психолога («Помните, что только вы одни можете поддержать друг друга»), заходит в ванную к Лидии, которая застыла у раковины. Он пытается прижаться щекой к ее плечу, она отстраняется и бормочет сквозь стиснутые зубы: «Не трогай меня и не притворяйся, что хочешь быть здесь. И ради Бога, не делай вид, что это нормально. Ну почему?! Ты же, черт возьми, ученый! Сделай же что-нибудь! Это так… унизительно!»

Сколько это продолжается? Четыре года? Четыре года, в течение которых Эндрю превратился из славного малого с оглушительным смехом в озабоченного тихоню, который редко и виновато улыбается, как будто ему нужно доказывать свое право на счастье. Аманда представила, как двигаются накрашенные прозрачным блеском губы Лидии. «Невнимательный и эгоистичный… знаешь, что я чувствую… твои друзья… тебе все равно…» Летом, два года назад, Аманда и Николас устроили вечеринку на Белстоун-роуд. Аманда тогда увидела, как Эндрю сидел в одиночестве на старой скамейке в глубине сада. Она постелила салфетку и присела рядом. Неожиданно он сказал: «Аманда, я подвел ее. Она вышла за меня замуж, чтобы иметь детей, а я подвел ее». «Эндрю, дорогой, у вас будут дети, — ответила Аманда, — не сомневайся в этом. Времени у вас уйма. Скажи-ка мне, у какого гинеколога наблюдается Лидия?»

В последующие дни она забрасывала Эндрю номерами телефонов различных специалистов нужного профиля. «Скажи, что звонишь от моего имени. Не удивляйся, если зайдет речь о рождении тройни, — будешь выглядеть несерьезно.

Тебе понадобится диетолог. Позвони также этому иглорефлексотерапевту, скажи, что от меня».

С тех пор они об этом не говорили, однако озабоченность биологическими ритмами Лидии, благоприятными днями для зачатия и ложные надежды прочитывались в морщинках вокруг губ Эндрю и в нервозном, слезливом настроении Лидии.

Сегодня все было по-другому. Аманда увидела, как Лидия вошла в комнату с мужчиной, который, просунув руку под ее рукой, обнял ее за талию. Лидия взглянула на них и подняла бокал с мартини к губам.

— Так-так. Прячемся здесь от гостей? — Не отрывая глаз от Эндрю, она сделала еще глоток. — Мы поминаем нашу покойную подругу специальным коктейлем — «Эмбертинис». — Мужчина выглядел испуганно, как зверек, попавший в ловушку. — В коктейле водка, вермут и немного специального тоника. Пьянеешь очень быстро, но, что важно, во рту остается горький неприятный привкус. Не правда ли, Сергей? Ты знаком с моим мужем? Он не пьет водку, но, надеюсь, сделает исключение для «Эмбертинис». Как и для всего, что напоминает об Эмбер.

Эндрю заерзал на диване. Аманде удалось посмотреть в глаза несчастному Сергею и одарить его своим знаменитым испепеляющим взглядом.

— Я принесу еще коктейль, — пробормотал Сергей и, выхватив бокал из рук Лидии, бросился к двери.

— Аманда, — Лидия подбоченилась и уставилась вниз, — буду очень благодарна, если ты не станешь пугать моих новых друзей своим дурным глазом. Не всем нравится сбиваться в кучку, предаваясь сугубо дружеским воспоминаниям, и коллективно сходить с ума. Даже если это любимый конек Эндрю. У моего мужа особенно хорошо получается грустить, ты заметила, Аманда?

Аманда дотронулась до руки Эндрю, показывая, что передает эстафету, так как сделала все, что могла, и теперь ему надо разбираться самому.

Она встала и пошла к двери:

— Пойду поищу Николаса.

— О-о да, — с важностью протянула Лидия, зло посмотрев на Аманду, — он же может запросто заблудиться в этом доме, не правда ли?