Единственная (ЛП)

Он потянул меня за руку, и мы пробрались между двумя высокими стенами кустарника, которые были не на тропе, ведущей по лабиринту. Хотя огни лишь едва освещали растительность, Джулиан без проблем перемещался в темноте.

— Подожди, ты упрекаешь меня, а сам раньше не видел этого шоу? — спросила я, продвигаясь ближе к нему, когда тропинка стала уже.

Он остановился.

— Иди позади меня.

Я подавила желание завизжать, делая так, как он сказал. Вцепившись в его футболку и зарыв лицо у него на спине, я ждала, чтобы он сказал мне, что происходит.

Паук. Я знаю, это паук. Мы пробираемся через его прославленное логово и, о Боже мой, вероятно, у меня в волосах пауки!

— Что ты там сзади бормочешь? — спросил Джулиан удивлённо. Он потянулся назад и схватил мои руки, обернув их вокруг своей талии.

Я не знала, что делать, поэтому не двигалась вовсе. Но каждый раз, когда он вдыхал, я чувствовала, как напрягаются мышцы его твердого пресса. При каждом вздохе я не чувствовала ничего, кроме мужского запаха его геля для душа. С грудью, прижатой к его спине, и головой, покоившейся между его широкими плечами, мне было трудно не раствориться в нем, не говоря уже о том, чтобы ответить на его вопрос.

Скрип открывающихся ворот заставил мой мозг вернуться в рабочее состояние.

— Мы где?

— Взгляни, — он прошёл через ворота и, когда я зашла, запер их.

От изумления мои глаза стали круглыми, когда я увидела огромный дом в нескольких ярдах перед нами.

— Ты здесь живёшь?

— Да. Но большую часть времени я провожу там, — вместо того чтобы пойти к дому, он схватил меня за руку и потащил к огромной застекленной беседке. Когда мы подошли ближе, я рассмотрела коричневую кожаную мебель и бежево-коричневый каменный пол.

— Это невероятно, — изумилась я постройке из стекла и красного дерева. Беседка очаровывала сильнее, чем дом, который был тоже красивым. Но беседка была произведением искусства.

Он открыл для меня дверь.

— Проходи. Присаживайся. Чувствуй себя как дома.

Огни горели неярко, придавая месту романтики. Освещения было достаточно, чтобы заметить, что всё прямо светилось богатством, но не настолько сильно, чтобы нельзя было любоваться крошечной полоской света на горизонте.

— Как красиво. Серьёзно, — я обернулась кругом, всё рассматривая.

— Ты красивее.

— Ты флиртуешь со мной? — спросила я, снова посмотрев на него.

Джулиан подошёл ко мне.

— Не упускаю ни единого шанса.

Я приложила руку к груди и упала на диван так грациозно, как только могла.

— Ну ладно, это случилось. Заявляю официально, что из-за тебя я потеряла сознание.

Он засмеялся, но я была совершенно серьёзна. Дело было не в том, что сказал Джулиан. А в том, как он это говорил и как смотрел в этот момент. Он так умело обращался со словами, что это затрагивало мою душу и сердце.

И ещё некоторые другие места, о которых нужно было позаботиться ещё давным-давно.

Стараясь взять себя в руки, я сменила тему. Указывая на фотографию в рамке пожилой пары, я спросила:

— Это твои родители?

Джулиан сел на расстоянии половины сидения от меня.

— Да, это они, — он улыбнулся с гордостью. — Мама и отец, также известные как Сюзанна и Брайан.

Я рассматривала фотографию.

— Откуда твоя смуглость и тёмные волосы? Похоже, что у них обоих светлые волосы и очень светлая кожа, — удивилась я. Из надетых на них шапок торчали только кончики волос. Но, тем не менее, Джулиан совсем не был на них похож.

— Мой биологический отец — пуэрториканец. У мамы была с ним случайная связь за неделю до того, как она встретила отца. Она была беременна, но не знала об этом. Как только узнала, то тут же рассказала обо всем отцу. Он женился на ней и сказал, что я буду его сыном во всех смыслах этого слова. Подписав свидетельство о рождении, как только я появился на свет, — Джулиан улыбнулся воспоминанию. — Поэтому я на него не похож, но этот бледный мужчина с седыми волосами, которые он всё ещё называет русыми, — мой отец.

Я приложила руку к груди и вздохнула.

— Мне так это нравится. Настоящие истории любви. Сложные истории любви. В таких историях столько глубины. Легко любить кого-то, когда всё просто. Но всё по-настоящему, если любишь кого-то, когда это нелегко. Расскажи мне о них ещё. Когда была сделана эта фотография?

Он рассказал мне о Сюзанне и Брайане, двух учителях, которые провели не одно лето в поисках приключений. Фотография на столе была сделана в декабре, когда они отмечали Рождество в Аспене. Джулиан рассказывал мне истории о них, а я узнавала больше о нем самом. Рассказы о том, как его родители любят друг друга, как он ценит их любовь друг к другу, как сильно хочет таких же отношений, как и у них, заставили меня поверить, что Джулиан хочет серьёзных отношений.