Единственная моя

Направлялись мы с Даной в небольшое человеческое поселение, вся прелесть которого была в том, что там можно приобрести необходимое для длительного путешествия. После чего отправиться к Светлым эльфам. И вот там уж никто меня не найдет. Единственное, что было не очень удобным в нашем побеге, передвигаться пришлось пешком. Взять лошадей мы не смогли. Дружина проявляла бдительность. Что, в принципе, было нам на руку. Оборотни все свое внимание уделили оркам и совершенно не заметили нашего побега.

Лишь потом, пройдя по темному лесу всю ночь и устроившись на краткий отдых, возле реки, я поняла, какую глупость совершила. Непростительную глупость для благоразумной Княжны, коей я себя всегда считала. Поддалась эмоциям. Что еще более удивительно. Никогда во мне не бурлили столь противоречивые чувства. Да и в конце концов, всегда можно было найти способ если не отменить брак с Верховным, хотя бы отложить на какое-то время. Я еще слишком молода и должна пройти полное обучение, чтобы овладеть своим даром. Правда, какой у меня дар, никто так и не выяснил, но так ли это важно. А там, спустя время, Верховный наверняка охладел бы ко мне, не получив сразу желаемого. А я сейчас усугубила ситуацию. После моего побега Верховный точно разорвет договор.

— Эля, нет времени на отдых, — принялась тормошить меня Дана, видя, что я постепенно погружаюсь в дрему.

— Нам надо вернуться, — пробормотала я, открывая глаза и зевнула.

— Что? — возмутилась Дана.

— Нам надо вернуться, — произнесла уже более твердо, поднимаясь. — Мы совершили глупость. Не нужно было бежать. Оборотни все равно нас найдут.

— Не нужно? Не нужно? — зло зашипела Дана. — Если ты хочешь оказаться одиннадцатой женой орка, а потом, как надоешь, отправиться обслуживать его воинов, то я не желаю подобного.

— Это бред, — резко ответила я. — Я Княжна! И Верховный не посмеет поступить со мной подобным образом.

— Это да… — ехидно протянула Дана. — Ведь ты же у нас хрупкая эльфийка. И Верховный даже побоится дышать в твою сторону. А то вдруг, рассыплешься на мелкие кусочки. Как собирать тогда?

— Да что с тобой? — ахнула я, не понимая настроения подруги. — Это ведь меня Верховный возжелал.

— Верховный тебя, — скривилась Дана в отвращении. — А вот его братец — меня.

— Что ты такое говоришь? — удивленно хлопнула я ресницами. — Когда? Как это могло случиться.

— Когда он утащил меня на конюшню и все рассказал про тебя. Что Князь согласен на твой брак с Верховным, — злобно произнесла девушка. — Именно тогда Вагарх сказал, что я его. И ты права, ты Княжна и к тебе совершенно другое отношение. А вот я никто, прислуга и со мной особо церемониться не будут. И если бы Вагарх не пожелал остаться с братом ночевать, то я уже ублажала бы его или его воинов, неважно. Никто бы даже слова не сказал. Да даже потому что я жалкая человечка и защищать меня не надо. Оборотни только своих оберегают, да и тебя, потому что ты Княжна. А на остальных им плевать.

— Нет, — твердо отозвалась я в ответ на тираду подруги. — Никто бы ничего тебе не сделал. Ты моя. И я могу тебя защитить.

— Ты себя не можешь защитить, — зло расхохоталась Дана. — Потому что тебя продали. За мирный договор и продали. Даже твои родители ничего не смогут сделать. Князь от своего слова не откажется. Придется тебе ехать с Верховным, и рожать ему каждый год детишек. И подумай теперь, через сколько лет такой жизни твоя красота померкнет и ты станешь не нужна Верховному. А потом подумай, кому он тебя передаст. Может брату? Чтобы и у него были наследники.

— Не смей так говорить о Линаре! — возмутилась я и встала на защиту брата. — Он не поступил бы так со мной. Я знаю это.

— Знаешь? — расхохоталась Дана. — Ничего ты не знаешь! И пока ты тут мучилась никому ненужной совестью, нас уже нагнали. Теперь ты будешь ублажать орка. И учти, в первый раз это больно. Очень больно. А с таким дикарем, как Верховный, боль будет постоянной. — Оскалившись, девушка указала куда-то мне за спину.

Беззвучно ахнув, я обернулась. Первым, кого я увидела, был брат, в звериной ипостаси, огромной черной пантеры. Следом, на мощных конях стремительно приближались Верховный и его брат. И глядя на разъяренное лицо Дархара, вспомнила только что произнесенные слова Даны про боль. Сразу же пришло понимание, пощады, после того, что я написала в прощальной записке под диктовку горничной, не будет. Оставалось только на коленях молить. Но тут взыграла гордость Княжны. Развернувшись к преследователям полностью, выпрямила спину и вздернула подбородок. Я не какая-то крестьянка, чтобы молить о пощаде этого дикаря. И уж тем более Князя. Брат не заслужил подобного. Он предал меня, продал орку.

Глава 12. Дархар