Единственная на всю планету. Книга вторая

У него не получилось отсидеть три дня в захваченном теле. На второй день кто-то позвонил по телефону и сообщил, что утром приедет погостить. Покопавшись в памяти, дор понял, что это сын хозяина квартиры. Встречаться с ним не стоило, поэтому он полночи смотрел телевизор, а потом перешёл в тело бомжа. Переход был неприятным из-за того, что всё болело, а в нос била вонь. Он сидел почти в полной темноте на какой-то трубе, пригибая голову из-за низкого потолка. Обратившись к памяти бомжа, дор узнал, что находится в техническом подвале многоэтажки на улице Восточной. Труба была с горячей водой и слабо грела задницу через теплоизоляцию и штаны. Проклиная свою спешку, он исследовал карманы куртки, ничего в них не нашёл и полез в карманы брюк. В них тоже было пусто, поэтому, прекратив поиски, он опять начал просматривать память. Смотреть её за последние дни было несложно, но тело не имело ни капли магических способностей, поэтому скорость просмотра была очень низкой. Тем не менее до рассвета он узнал всё, начиная с того момента, когда бомж получил деньги. А случилось следующее. Николай предусмотрительно разделил свои капиталы, спрятав большую часть денег и карточку в этом подвале, а с остальными деньгами пошёл по магазинам. Продавцы морщились и зажимали носы, но продали ему тёплые брюки и неплохую куртку. На этом везение закончилось. Когда он вышел из магазина одежды и медленно брёл по улице, размышляя, идти за ботинками или сначала поесть, его увидел обитавший по соседству Фрол Хохлов, которого все бомжи называли Хохлом. Его неприятно удивил и вызвал зависть внешний вид Николая. Встреча состоялась в проходном дворе.

– Что спёр? – спросил Фрол, перекрыв Николаю дорогу. – Делись, падла, а то заберу всё!

Он был выше, моложе и гораздо сильнее Николая, но тому ужасно не хотелось делиться деньгами. Хотя какое там делиться! Стоит Фролу увидеть тысячные купюры, как он вытряхнет из Николая все деньги вместе с душой! Бежать было ещё хуже, поэтому Николай засунул руку в карман, выудил одну банкноту и шагнул к Фролу. Его выдали глаза. За мгновенье до удара Фрол рванулся в сторону, а Николай поскользнулся на накатанном мальчишками льду и упал, больно ударив бедро и локоть. Тут же сверху навалился Фрол, и Николай мало того что лишился всех денег, но ещё был крепко бит. Во дворе никого не было, а редкие прохожие старались обходить дерущихся бомжей. Когда Николай перестал сопротивляться, Фрол два раза двинул ногой скрюченное тело и стал выгребать из карманов деньги. Закончив с этим приятным занятием, он плюнул на Николая и пообещал его кончить, если вздумает обратиться к ментам. Это он сказал в запале, потому что даже последнему дураку было ясно, что эти деньги Николай спёр. Так же подумали бы и в полиции. Дождавшись, пока Фрол удалится, он добрался до своего подвала и пролежал в нём весь день, постанывая от грызущей тело боли. И сейчас всё болело, но уже не так сильно. Попадавшего в крохотные оконца света было недостаточно, поэтому дор почти на ощупь пробрался к выходу и включил единственную в подвале лампочку. В её свете стало видно, что куртка и брюки в драке не пострадали. К рубашке было противно прикоснуться, а вонь, как оказалось, шла от него самого. Нужно было срочно где-то привести себя в порядок. Покопавшись в памяти неудачливого бомжа, дор обнаружил номер квартиры в этом подъезде, где жила одинокая старуха. Она жалела Николая, иногда подкармливала и открывала ему домофон для ночлега в подвале. Забрав остаток денег и карточку, дор приоткрыл дверь и осторожно выглянул в подъезд. Никого не было, поэтому он со всей возможной скоростью, которую позволяло развить избитое тело, поднялся на третий этаж и позвонил в тридцать первую квартиру. Несколько минут пришлось ждать, пока хозяйка подойдёт к дверям.

– Кто там? – спросила она.

– Николай Игнатов, – отозвался он. – Откройте, Софья Павловна, ради бога! Второй день ничего не ел! Дайте только кусочек хлеба, и я сразу уйду.

Послышался звук снимаемой цепочки, и в замке повернулся ключ. Не став ждать, пока ему откроют, дор рванул на себя дверь и ударил качнувшуюся ко входу старушку рукой в горло. Она захрипела и упала возле порога. Добив ударом ботинка в висок, он заскочил в прихожую и поспешил закрыть замок. Чьи-то шаги заставили испуганно обернуться. Из гостиной вышла здоровенная собака с отвисшими щеками, которая сморщилась от заполнившей прихожую вони. Увидев лежавшую хозяйку, она на мгновение остановилась, а потом беззвучно бросилась на дора, сбила с ног и одним движением пасти разорвала ему горло. Обойдя дёргавшееся в агонии тело, облизала лицо мёртвой хозяйки и легла рядом, положив окровавленную морду ей на грудь.

Он пришёл в сознание в своём теле в пятой секции сектора безопасности.

– Это уже третий провал! – зло сказал стоявший рядом комиссар Лошан. – Вы числились лучшим в секции! И какой итог? Кое-какие малозначительные сведения – и всё! И это за тридцать пять циклов! Я отстраняю вас от этой работы и отправляю на переподготовку!