Единственная на всю планету (СИ)

— Примерит, — сказал отец. — Уже начало августа, и через две недели начнет холодать, а у него все только летнее. Так что придется тряхнуть мошной и приобретать на него все на осень и зиму. Да и тебе кое‑что нужно. Поэтому на следующей неделе поедем в Алейск и сразу все купим, в том числе и то, что вам нужно для школы.

— Пап.

— Что, малыш?

— Ты не беспокойся. Пройдет несколько лет, и мы заработаем много денег. Если у меня получится с лечением, денег будет много. Есть и другие способы заработать.

— Например, цирк, — улыбнулся он.

— Как вариант, — согласилась дочь. — Или ограбление банка. Не нужно меняться в лице, я просто пошутила!

— Ну тебя с такими шутками! — сердито сказал он. — Я выполнил обещание и привез вам дуб. Нор уже начал строгать ваши мечи. Слышишь? Пошел дождь. Давно пора: лес пересох, недолго и до пожара. Иди, Нор тебя уже заждался.

— Что с тобой, золотко? — спросил Виктор дочь. — Сама на себя стала непохожа. Неужели из‑за этого Нора?

— Нет, папа, — ответила она. — Нор — это прошлое, дело не в нем.

— А в ком? Ты была веселой и беззаботной девочкой, а сейчас целыми днями ходишь задумчивая и печальная, как «Мировая скорбь». Кто в этом виноват?

— Почему мы здесь? — спросила Людмила. — Только не нужно мне повторять про происки твоих врагов, я это уже слышала несколько раз. Враги у тебя были всегда, но мы от них никуда не бегали. Что ты натворил?

— Ничего особенного, — сказал Виктор и, как в детстве, пригладил дочери волосы. — Ты уже достаточно взрослая, чтобы понять, что в бизнесе никто не может застыть и долго стоять на одном месте. Возможно только движение. Или вверх, или вниз. Причем новые богатства создаются медленно, чаще происходит перераспределение старых. И даже если ты играешь по правилам и не нарушаешь никаких законов, часто проигравшие не склонны смириться со своим проигрышем. А в России в бизнес пришло слишком много людей, которым плевать на все, кроме собственных интересов. Пока ты плаваешь на поверхности и питаешься мошками, ты не слишком интересуешь крупных хищников, которые обитают в глубине. Но стоит тебе немного отъесться и увеличиться в размерах, как ты попадаешь в разряд их пищи. А если ты, не дай бог, перехватил их добычу или укусил самих…

— Может быть, ты перестанешь говорить метафорами и скажешь, что сделал?

— Я запустил одну схему, которая через два года выведет нас в разряд тех, кого у нас называют олигархами. Как часто бывает в таких случаях, появится много недовольных, чьи ноги я оттоптал. На недовольство некоторых можно наплевать, на других не хватит слюны, а есть такие, которые на нас самих могут плюнуть, и нас после этого не будет. Когда я войду в силу, это будет уже не так страшно. И мои возможности увеличатся, и правила игры уже будут немного другие. Но до этого времени нужно дожить.

— А почему мы не уехали за границу?

— Потому что нас в первую очередь будут искать там. Мир не так велик, как кажется, а русскому за границей укрыться труднее, чем здесь, тем более когда он с семьей и был там всего несколько раз. Я сделал так, что наш след ушел за границу, но мы туда не поехали.

— А почему тогда не взяли охрану?

— Я не знаю, сколько здесь придется прожить, но думаю, что не меньше двух лет. Как ты себе представляешь наше совместное проживание с охраной? На несколько месяцев я бы их взял, а кто же поедет на несколько лет? А отпускать никого нельзя. Не настолько я им верю, чтобы так рисковать. Наша безопасность не в охране, а в том, что никто не знает, где мы обосновались.

— Мы все равно бросаемся в глаза. Ольга так и сказала, что мы здесь прячемся, и что у нас куча секретов…

— И о чем же у вас был разговор, когда речь зашла о нас?

— Мы поинтересовались ее секретами, а она меня с Олегом обломала. Сказала, что у нас свои секреты, а у нее свои. И раз мы держимся за свои секреты, то и в ее лучше не лезть.

— А у нее есть секреты?

— Навалом! Я прекрасно помню, как она убила бешеного пса. Захотела, чтобы он сдох, он так и сделал. Вороны делают все, что она прикажет, а наша собака? Она ведь тогда вернулась с ее запиской на ошейнике, а Умница не подпускает к себе чужих. Мы кормили ее пять дней, пока она перестала на нас рычать и бросаться! И ты видел когда‑нибудь, чтобы девчонки из захолустья учили латынь? А она учит! А как она танцевала с закрытыми глазами! Своего Силаева помнишь? Я как‑то зашла в вашу службу безопасности, а он в зале так же танцевал. Называется бой с тенью. Так вот она двигалась быстрее твоего Силаева и била так, что любо–дорого было посмотреть. Олег на нее смотрел и облизывался. Так бы и стоял, если бы ее не предупредили вороны. И прежние владельцы отсюда убрались из‑за них, ты это сам говорил. Сблизился бы ты с ними? Я узнала, что Нор прекрасно стреляет, и у них есть еще ружье. Два ствола и ведьма — чем не охрана? И живут совсем рядом. Пообещать им по–настоящему большие деньги, и можно жить спокойно. Они будут заинтересованы в том, чтобы мы уцелели, а перекупать их никто не станет, просто не примут в расчет.