Единственная на всю планету

— У тебя не только память изменилась, — сказал Нор. — Я на это в свое время тоже не сразу обратил внимание. — Вряд ли ты раньше могла бы вести с кем-нибудь разговор и одновременно слушать и понимать объяснения учителя. А я еще дома для интереса попробовал одновременно слушать радио, разговаривать с твоим отцом и читать учебник. С трудом, но получилось. Интересно, как новые способности могут сказаться на игре в шахматы? Пока трепались, и урок закончился.

Два оставшихся урока тоже пролетели очень быстро.

— Вы что копаетесь? — подогнала Ольгу Вера. — Вечно из-за вас задерживается отправление автобуса! Шевелитесь быстрее!

— Мы с вами обратно не поедем, — сказал ей Нор. — Передай, пожалуйста шоферу, чтобы нас не ждали.

Когда они вчетвером вышли за калитку в ограде школы, автобуса уже не было, а на тротуаре их поджидал Виктор.

— Машина на стоянке в сотне метров отсюда, — сказал он. — Куда нужно ехать?

— Вот по этому адресу, — Ольга достала из кармана плаща бумагу с адресом. — Найдете?

— Знакомая улица, — ответил он. — Должен найти. Город небольшой, а я несколько дней специально по нему колесил, чтобы хоть немного узнать. Пошли быстрее, а то опять начался дождь. Да, Оля, познакомился я с вашим кабанчиком. Мокрого пятна на штанах нет, но я был к нему близок. Эта зараза пряталась за свинарником, а потом подкралась сзади и толкнула меня рылом. У него, видите ли, было игривое настроение, а я чуть не стал заикой.

— Это из-за свиньи, что ли? — не поверил Олег.

— Увидишь сам, — сказал отец. — Только поосторожней с ним. Он хоть и ручной, но весит в два раза больше взрослого мужчины, а клыкам тигр позавидует. И глаза хитрющие, как у твоего деда, когда тот собрался мухлевать в карты. Они его Хитрецом и назвали. Он сам по себе страшный, а я еще испугался от неожиданности. Он мне так поддал под зад, что чуть не забросил на крыльцо.

— Это он от скуки, — засмеялась Ольга. — Я ему скажу, чтобы больше так не шутил.

— Это хорошо, что у тебя веселое настроение, — одобрительно сказал Виктор. — Хуже нет, когда перед ответственным делом у человека мандраж.

— А мне-то чего мандражировать? — удивилась Ольга. — Пугать буду я, а не меня. Ваша автостоянка. Нам здесь подождать?

— Да, подойдите к бордюру, — сказал Виктор. — Сейчас выеду.

Он забрал машину, подождал, пока все сели на свои места и через десять минут остановил "найт" возле нужного двора.

— Заезжать во двор не буду, — предупредил он Ольгу. — Слишком приметная машина. Тебе помощь нужна?

— Вообще-то, нет, — ответила она, выбираясь из салона. — Но Нор на всякий случай побудет во дворе. Всем остальным там делать нечего. Постараюсь уложиться в двадцать минут.

Они вдвоем вошли в большой двор, образованный четырьмя пятиэтажными домами, и быстро нашли нужный подъезд.

— Теперь приготовлюсь, — сказала Ольга, завязывая лицо платком и надевая сверху капюшон. — Если потом что-то и вспомнят, мне это не навредит. Погуляй немного, а я подожду пока кто-нибудь откроет двери.

Долго ждать не пришлось. Через пару минут раздалась короткая трель домофона, и входную дверь в подъезд открыл какой-то мужчина, который не обратил внимания на зашедшую девушку с замотанным тканью лицом. Ольга поднялась на второй этаж, настроилась на нужный образ и позвонила в двадцать шестую квартиру.

— Кто? — послышался из-за двери мужской голос.

— Это я, Федор Гаврилович, — отозвалась Ольга. — Полозов.

— Олег Николаевич? — удивился Первухин, открывая дверь. — Чем обязан?

— А впустить в квартиру? — сказал мэр. — Или у вас сегодня неприемный день?

— Проходите, пожалуйста! — посторонился Первухин. — Вот, обуйте тапочки… Что же это вы в такую погоду без зонта или плаща?

— Меня привезли к подъезду, — сказал мэр. — Где мы можем поговорить?

— Проходите в гостиную, — решил Первухин. — А я, с вашего позволения, заменю халат на что-нибудь более презентабельное.

Он вышел в спальню, где быстро сменил махровый халат на брюки и рубашку.

— Федя! — распахнула дверь жена. — Что это за блядь в нашей гостиной?

Выскочивший в гостиную Федор Гаврилович застыл, приоткрыв рот: на диване, закинув ногу за ногу, сидела смазливая девица лет семнадцати. Задравшаяся символическая юбка не скрывала трусики, глубокое декольте блузки выставляло напоказ немаленькую грудь, а на лице было столько макияжа, что хватило бы разрисовать трех таких же… блядей. Внешний вид и вызывающая поза девушки не оставляли никаких сомнений в ее моральном облике.

— А где мэр? — выдавил он из себя.

— Какой? — хриплым голосом спросила девица. — Этот?

Теперь в изумлении застыла и жена: вместо шлюхи на диване сидел весело улыбающийся Полозов.

— Вы чем-то недовольны? — спросил мэр. — Хотели мэра, вы его получили. Или вам мало мэра? Нужен президент?

Теперь на диване сидел Путин.

— Сядьте! — строго сказал он, и Первухин, нащупав позади себя кресло, сел.

Виктория по-прежнему осталась стоять, таращась на наваждение.

— Ладно, — сказала сменившая Путина старуха. — Вижу, что по-хорошему с вами нельзя. Ну что же, будем по-плохому! Ты директор лесхоза? Отвечать, когда я спрашиваю!

— Я, — выдавил из себя Первухин.