Единственная на всю планету

— Егор Николаевич, — ответила она. — Пойдемте, я вас проведу. А вы, девочки, проходите по коридору и направо. Да, под вешалкой лежат тапки. Они чистые, так что можно безбоязненно надевать. А можете идти в носках. Полы чистые, а с утра включили камины, поэтому у нас тепло.

Она провела Ольховского в меньшую комнату и открыла дверь.

— Папа, приехал Василий Федорович, — сказала она сидевшему за компьютером отцу, потом посторонилась, пропуская гостя и пошла за вторым стулом.

— Здравствуйте! — поздоровался Егор. — Давно мы с вами не виделись. Бросили охоту? Проходите, сейчас дочь принесет стул.

— Какая охота с таким животом! — махнул рукой Василий Федорович. — Надо сгонять, а то скоро попрут с работы. Спасибо, Оля, за стул. Вот из-за этих стульев и наел. Ем-то немного, но почти все время приходится сидеть. А что это у вас за живой уголок?

— Это вороны дочери, — засмеялся Егор. — Как похолодало, совсем разленились. Они соорудили себе из тряпок гнездо на подоконнике и выбираются из него только при необходимости. Ну и еще иногда посидеть перед монитором и посмотреть на мир, когда здесь работает Ольга.

— А кабана откуда взяли? Я как его увидел, сразу начал прощаться с жизнью. В поездках у меня всегда с собой пистолет, но его таким оружием можно только разозлить.

— Сам пришел, — сказал Егор. — Я был удивлен и чуть было не пристрелил, но дочь не дала. Проявляет редкое добродушие и ценит заботу. Сделали ему свинарник, накупили корма, теперь дочери забота. Причем ухаживает просто так, никто его на мясо пускать не собирается. Умный и хитрый, мы его Хитрецом и прозвали. Своих не трогает, а кто свой запоминает с первого раза. А чужих в наше отсутствие отгоняет. Чем не собака?

— И не страшно? — спросил Василий Федорович. — Ведь ему ничего не стоит убить.

— Дикий зверь никогда не нападет без причины, — сказал отец. — У кабанов причина одна — это страх перед человеком. Никаких других причин для нападения нет. А этот мало того, что никого не боится и совсем не стеснен в свободе, он ко всем нам привязался, а дочь полюбил даже сильнее морковки. На днях Ольга из-за чего-то расстроилась, так он это почувствовал, побежал к себе, взял из своей заначки морковку и принес ей. Утешил по-своему. Мы ему специально сшили ошейник, чтобы кто-нибудь случайно не пальнул. Я думал, что не захочет одевать, а он дал одеть и снимать не хочет. Так что за свою дочь можете не волноваться, здесь ей ничего не грозит.

— А что это за история с борьбой? Откуда это у Ольги?

— Мои друзья на несколько лет уехали в Африку и сплавили мне своего сына. Парень просто замечательный, и у него с моей дочерью любовь. Нет, этого пока нет, но все остальное в наличии. Нора учил борьбе какой-то бурят, который сгорел в лесном пожаре. Я сам подтолкнул дочь этим заняться. Каких-то особых успехов я не ожидал, просто хотел, чтобы было меньше свободного времени и сил. Так им будет легче удержаться от близости, да и занятия спортом ничего, кроме пользы, не дадут. Результат меня поразил. Занималась меньше года, но почти догнала в мастерстве своего друга. Вчера они были в доме офицеров и многих там удивили. Если ваша дочь настроена заниматься серьезно, польза будет большая. Вот ездить вам будет неудобно, особенно зимой. Но наш новый сосед пообещал, что позаботится о расчистке дороги, а на хорошей машине тридцать километров — это не расстояние. Вам будет скучно просиживать с молодежью, да и тесновато в той комнате, где они занимаются. Поэтому можете отдыхать здесь у компьютера или сходить на охоту. Зимой здесь много зайцев. Не хотите охотиться один, сходим вдвоем, нам зайчатина не помешает. Ружье еще осталось? Если нет, у меня есть лишний карабин.

— Есть у меня ружье, — ответил Василий Федорович. — Если недалеко, можно и сходить. Но пока меня не столько зайцы, сколько ваша дочь интересует. Надо сказать, что она мне хорошо запомнилась с того раза. А сейчас я ее совсем не узнал.

— Девочки-подростки часто очень сильно меняются, — заметил Егор. — И чаще всего в худшую сторону. Моей в этом повезло: была просто симпатичная, стала красавицей.

— Они все три очень хороши, — сказал Ольховский. — Вместо того кружить парням головы, будут учиться выбивать им зубы.

— Это вы еще Веры не видели, — засмеялся отец. — Она из них самая красивая. Приехала со своим парнем. Ему эта борьба до лампочки, из-за того что силен и занимается боксом, но для подруги готов в лепешку разбиться.

— Моей с этим не повезло, — сказал Ольховский. — Связалась с одним… говном. Сам симпатичный, но внутри червивый, весь в папашу. А моей любовь ударила по мозгам так, что что-либо говорить было бесполезно. Спасибо вашей дочери. Прихожу, а моя вся в слезах. Пришла она в класс, а там ее парень кадрит вашу дочь и говорит, что, мол, Ольховская это прошлое. Ленка сначала плюнула на школу и убежала домой выплакаться, а потом плюнула ему в морду. Ваша дочь его тоже послала, так он после этого имел наглость подкатить к моей, за что получил от нее по физиономии.

— Многие через это проходят. Вы когда в прошлый раз ели?