Единственный и неповторимый

Напряженно размышляя, Джоан не сразу заметила человека, взявшего ее лошадь под уздцы. Он терпеливо стоял и ждал, когда она надумает спешиться, чтобы ей помочь. Смутившись, она приняла его помощь и, оказавшись, наконец, на твердой земле, принялась горячо благодарить.

Семейство Маккенна приветствовало друг друга радостными улыбками и объятиями. Джоан видела, как лэрд Маккенна схватил леди Эйлин и наградил долгим поцелуем. Когда поцелуй закончился, леди взяла мужа под руку и положила голову ему на плечо. Лэрд что-то прошептал ей на ухо, и она покраснела, как юная девочка.

Воины из свиты Маккенны разошлись по двору, обнимая и целуя встретивших их женщин и детей. Выглядящая потерянной, Бриенна подошла к Джоан и остановилась рядом, судорожно прижимая к груди младенца. Джоан поискала глазами Каллума и увидела его стоящим рядом с Гертрудой. Он крепко держал ее за руку, глядя на сцену встречи круглыми от любопытства глазами.

Все еще держа мужа под руку, леди Эйлин повернулась к Джоан и Бриенне. Она открыто оглядела их с ног до головы, и ее взгляд задержался на младенце в руках Бриенны.

– Ты женился на дочери Макферсона, Малколм? – спросила леди Эйлин с улыбкой, показавшейся Джоан вымученной. – Тогда позвольте мне взглянуть на внука.

– Ребенок? Я хочу посмотреть! – закричала Лилиас, проталкиваясь между двумя женщинами.

– Не сейчас, Лилиас, – поморщился Малколм.

– Папа! Ну пожалуйста!

Он неуверенно почесал затылок.

– Ну, может быть, только один взгляд, да и то, если ты обещаешь вести себя хорошо.

– Обещаю.

Бриенна заколебалась, но все же опустила ребенка ниже, чтобы Лилиас могла его увидеть. Джоан видела проказливый блеск в глазах девочки, которая осторожно тронула пальчиком щечку малыша. Она точно знала, что не должна настаивать, но, тем не менее, проявила упрямство, уверенная, что в конце концов получит желаемое.

И Джоан снова стиснула губы.

– Симпатичный малыш, – задумчиво проговорила леди Эйлин.

– Да, ты права, но это не мой сын. – Малколм закашлялся. – Леди Бриенна ошибалась, называя меня его отцом. Ну, то есть не то чтобы ошибалась, но…

– Это долгая история, – прервал сына лэрд. – Лучше мы расскажем ее тебе потом.

– Но я хочу услышать ее сейчас, – твердо сказала леди Эйлин, снова сосредоточив внимание на Малколме. – Ребенок не твой, но ты все же привез леди Бриенну домой. Почему?

– Мы все объясним тебе позже, – произнес лэрд Маккенна и попытался, впрочем безуспешно, увести жену к тяжелым дубовым дверям, ведущим в большой зал.

В глазах Джеймса появился озорной блеск, и он сделал шаг вперед.

– Малколм, представь матери свою жену.

– Жену? – удивилась леди Эйлин. – Значит, ты все равно на ней женился? Но почему?

Малколм с шумом выдохнул.

– Я женился не на леди Бриенне, мама, а на леди Джоан.

Взгляд леди Эйлин переместился на Джоан. Она явно ничего не понимала.

– На дочери лэрда Армстронга? Кузине Давины? На той самой Джоан?

Малколм расправил плечи.

– Да.

Его ответ привел мать в изумление.

– Значит, это правда, что она больше не является женой Арчибальда Фрэзера?

Джоан выступила вперед, понимая, что ее израненная гордость не вынесет еще одного удара, и тогда она покажет свой характер. Вместе с тем она понимала, что не должна восстановить против себя мать Малколма. Наклонив голову, она присела перед леди Эйлин в грациозном реверансе.

– Мой брак с лэрдом Фрэзером был расторгнут.

Леди Эйлин испустила тяжелый вздох.

– Я слышала о подобных вещах, но никогда еще не встречала людей, сделавших это.

Джоан почувствовала, как в животе завязался тугой узел. Тем не менее, она постаралась не замечать шокированного выражения лица хозяйки дома. Скорее всего, женщине было трудно принять не расторжение брака, а выбор сына. И семена сомнения были посеяны довольно давно, они стали следствием дружбы между леди Эйлин и Давиной.

Их дружба началась по переписке еще до женитьбы Джеймса на Давине. Джоан вспыхнула, представив, какие истории могла поведать Давина своей старшей подруге. Ей было стыдно и из-за того, что в них содержалась неприглядная правда, и из-за своего вовсе не благородного поведения по отношению к кузине.

Хорошо, что она уже давно помирилась с Давиной, но от ошибок прошлого так просто не отмахнешься. И едва ли их легко забудет такая заботливая мать, как леди Эйлин. Джоан оставалось только надеяться, что ущерб поправим и у нее еще будет шанс доказать леди Эйлин, что теперь она не та женщина, которая изводила Давину, когда они были моложе.

А будет ли она хорошей женой для Малколма? Что ж, все зависит от понимания леди Эйлин слова «хорошая».

Пока хозяйка замка обдумывала удивительные новости, стоявшая рядом с ней на ступеньках женщина вышла вперед, наклонила голову и улыбнулась.

– Добро пожаловать, Джоан. Я сестра Малколма. Меня зовут Кэтрин. Желаю тебе много радости в браке. Должна признаться, что я эгоистична и не могу не признать, что счастлива появлению сестры. Нелегко быть единственной девушкой с излишне заботливыми братьями.

– Спасибо, Кэтрин, – искренне поблагодарила Джоан.