Единственный и неповторимый Кристальный друид (ЛП)

Возле угла дома стоял весь ковен, смотрел на меня. Низкая и полная Деанна держала мерцающий зеленый шар размером с волейбольный мяч, в нем белоснежная сова с разъяренными голубыми глазами. Ее фамильяр-пикси сидела на сфере, ее крылья трепетали для равновесия, ладошки сияли, она поддерживала магию, которая не выпускала Рикра.

Лейни вышла вперед из группы, сверля меня взглядом, полным ненависти.

— Пытаешься убрать на месте преступления? — едко просила она. — Или пришла ограбить меня после того, как убила мою мать?

— Я не убивала ее, — тут же сказала я.

Лицо Лейни исказили гнев и горе.

— Я нашла тебя, стоящей над ее телом!

— Зачем бы я убивала…

— Хватит, Сейбер, — она выпрямилась, ее тон стал властным. — Как исполняющая обязанности главы гильдии «Ковен Кокитлама», я задерживаю тебя по подозрению в убийстве Арлы Коллинс.

— Ты задерживаешь меня?

— Если ты этого не делала, — она оскалилась, — тебе не о чем переживать. Ты выстоишь суд ведьм и докажешь свою невиновность.

Зуд пробежал по моей спине и конечностям.

— Суд? О чем ты говоришь?

— Ковен будет судить тебя за убийство, — холодно сказала Лейни. Она указала на ведьм с ней. — Мы все согласились, что заслуживаем правды. Ты сначала предстанешь перед нами, а потом мы передадим то, что узнали, в МП.

Едва веря ушам, я смотрела на лица членов ковена, понимая, что Пирса с ними не было. Он на это безумие не согласился бы.

Я оглянулась. Мой пикап был за мной. Я могла уйти… но не могла бросить Рикра.

— Отпустите моего фамильяра, — сухо сказала я.

— Ты скрывала его силы, — Лейни махнула на зеленую сферу с ним. — Ты не говорила, что он умеет менять облик.

— Какая разница? — я посмотрела на Эллен, старшую в ковене. — Ты не можешь это поддерживать. Суд ведьм?

Старшая ведьма, которая всегда была дружелюбной, смотрела свысока, словно я была слизняком в ее саду.

— Интересно, почему невиновная ведьма так сопротивляется из-за шанса доказать своему ковену, что она не в ответе за жуткое преступление.

Я сжала кулаки. Я была невиновна, но я не могла это доказать. Я не могла ничего доказать. Я не могла объяснить, почему была тут. Они, наверное, видели, как я взломала замок и вошла в дом, как вор.

И я поняла, что мои слова никак не убедят их на этом «суде», что я не убийца.

Люди знали. Они ощущали, что я была опасна. Что я была способна на жестокость. Как бы хорошо я себя ни вела, я могла лишь вызвать у них сомнения в том, что им говорили инстинкты — и от малейшего подтверждения они всегда отвернуться от меня.

Семь лет в их ковене, а они так легко назвали меня врагом.

— Ты убила свою тетю десять лет назад, — заявила Лейни с дрожью в голосе. — И ты убила мою мать. Ты предстанешь перед ковеном и признаешься в своих преступлениях, а потом МП арестует тебя… и казнит.

В груди появились осколки кровавого стекла, они терзали мои лёгкие с каждым вдохом. Осколки. Битые кусочки. Остатки того, кем я могло быть, сложись жизнь иначе. Острые остатки человека.

Щелчок моего складного ножа загремел в тишине. Я не помнила, как вытащила его из кармана.

— Я не убивала Арлу, — мой голос был низким, хриплым. — Но если вы не отпустите моего фамильяра, вы узнаете, что бывает, когда я хочу кому-то смерти.

Лейни побелела.

— Ты не посмеешь…

Мои ноги двигались. Я шла к ней. Скользила. Воздух дрожал вокруг меня, и тихий гул слетал с губ — первые ноты зловещей старой ирландской песни.

Они отступали. Они боялись. Наконец-то, боялись. Мне не нужно было играть кого-то еще. Мне не нужно было прятать зубы, искажать слова и выражения лица.

Я улыбнулась, но не как хорошая Сейбер. Это была настоящая улыбка. Та, что проступала на губах, когда кровь кипела в венах, и я ощущала себя живой. Ощущала себя сильной, ощущала себя собой, а не глупой фальшивкой без когтей.

— Отпустите его, — проворковала я.

Лейни отпрянула к Нине.

— Унгель!

От ее вопля ярко-оранжевая ящерица размером с игуану появилась на ее плече. Его ярко-желтые глаза сверкнули, он поднял голову, горло раздулось. Он выплюнул огонь.

Искры разлетелись в воздухе, стали огненными бабочками. Крохотные крылья трепетали, они полетели ко мне. Я попыталась прыгнуть под ними, и воздух рядом со мной замерцал, появилась фигура высотой до пояса.

Коренастый хоб Эллен врезался в мой бок, схватил меня за левую ногу. Он обвил толстыми руками мое бедро и сжал. Я пыталась вырваться, но, несмотря на его размер, он был сильным и тяжелым. Его карие глаза без зрачков смотрели на меня, он сжимал мою ногу, удерживая меня на месте, а бабочки приближались. Жар уже доставал до меня, и от него становилось все больнее.

Трепещущие огненные крылья стали куполом огня, и Лейни с дрожью крикнула:

— Ты предстанешь перед ковеном, Сейбер. Мы не даем тебе выбора.

Я повернула нож в ладони, отвела руку, чтобы вонзить клинок в лицо хоба.

Куча огненных бабочек полетела ко мне, их жар обжигал кожу — и порыв ветра налетел на меня, потушил насекомых. Неестественный мрак заглушил даже вечернее солнце, во дворе собрались тени.