Единственный истинный король

Агата посмотрела на свою лучшую подругу сияющими глазами, на которых блестели слёзы радости. И до Софи внезапно дошло, что всё-всё она понимала неправильно и что Агата сделает для неё что угодно, хоть Луну с неба достанет, хоть Хорта из чулана. И что её лучшая подруга всегда была такой. И впредь будет такой всегда. Даже сегодня, в день своей свадьбы, она думала не о себе, а о том, чтобы счастливый конец случился и в сказке Софи. Она… она… Она – лучшая подруга, и этим всё сказано.

Агата лукаво подмигнула Софи и закрыла за собою дверь.

Софи сглотнула, вновь всё своё внимание перенесла на Хорта, прищурилась так, словно смотрела на солнце, и выдавила всего лишь одно слово:

– Как?..

– Да вот, сумел продержаться в живых до тех пор, пока меня выручили, – ответил он. – Меня нашёл мой старый друг, который, так уж получилось, к счастью, оказался специалистом по выживанию в лесу. Он и выходил меня.

– Старый друг? – переспросила Софи. – Кто?

– Ну, это действительно старый… очень старый друг, – сказал Хорт, кивком головы указав на окно.

Софи подошла к окну, взглянула в него и увидела сидящего на лужайке морщинистого бородатого гнома. Он отгонял своим посохом наседавших на него никогдашников, покрикивая на них.

– Сожрать свадебный торт! Хулиганы! Разбойники! Но знайте, Юба вернулся! Я теперь порядок наведу! Я вас научу палубу драить!

– Всё это время Юба искал пропавшие из Живой библиотеки файлы на Райена и Яфета, – сказал за спиной Софи подошедший к ней сзади Хорт. – Файлы он не нашёл, зато натолкнулся на зеркало Аладдина в одном ломбарде на Золотых дюнах. Тедрос, должно быть, выронил это зеркало в пустыне, потом его нашёл кто-то из солдат султана и заложил в ломбард, не подозревая, что вещь-то не простая, а волшебная. Я намеревался использовать зеркало для того, чтобы погрузить тебя в свои секреты, но тут на сцене появилась Агата, как всегда, всё взяла в свои руки и, разумеется, всё испортила. Ну, и мне пришлось импровизировать…

«Это не сон, – подумала Софи. – Всё это на самом деле происходит…»

Она повернулась к Хорту и произнесла дрожащим от волнения голосом:

– А я думала, что потеряла тебя… Навсегда… Решила, что ты умер…

Софи потянулась к Хорту, хотела обнять его.

– Погоди, – сказал он, отступая на шаг назад. Хорт отвёл глаза в сторону, губы у него предательски задрожали. – Я должен вначале кое в чём тебе признаться…

У Софи похолодело в животе.

Что ж, чего-то подобного она ожидала.

Её долго и счастливо постоянно ускользало прямо у неё из-под носа, насмешливо махнув на прощание своим хвостиком.

– Тот волк, который был частью меня, – заливаясь слезами, сказал Хорт. – Волк, которого пришпилили к тому дереву… Он… мёртв.

Софи замерла.

– А это была именно та часть меня, которую ты любила. Моя сильная сторона. Мой Зверь. Раны оказались слишком сильными, чтобы он смог выжить, – срывающимся голосом продолжал Хорт. – Теперь остался только я. Жалкий прежний хорёк. И я понимаю, что этого тебе недостаточно…

Софи немного помолчала, затем ответила, выпрямившись и расправив плечи:

– Да, ты прав. Этого мне недостаточно.

Хорт уныло повесил голову.

На глаза Софи навернулись слёзы, и она уточнила, глядя на него:

– Этого для меня больше чем достаточно.

Он замер, затем медленно, нерешительно поднял подбородок.

– Мне всегда было более чем достаточно тебя, Хорт из Бладбрука, – сказала Софи. – Тебя, который настолько силён, чтобы умереть за девушку, которую любишь, умереть, а потом всё же найти способ вернуться к ней. Тебя. Смелого, великодушного, прекрасного тебя. Это скорее меня было недостаточно. Меня, всю жизнь гонявшуюся за миражами вместо настоящей любви. Меня, которая была недостойна тебя. – Она притронулась кончиками пальцев к щеке Хорта. – И оставалась недостойной до той поры, когда прислушалась, наконец, к своему сердцу и нашла в нём тебя, терпеливо ожидавшего, когда же это чудо произойдёт со мною.

Софи поцеловала Хорта, крепко обняла его – их поцелуй был нежным и долгим. Они не знали, куда теперь пойдут, где найдут себе дом, что с ними будет дальше и кем станут, но Софи всё это совершенно не волновало. Её вообще ничего не волновало, кроме охватившего их с Хортом взаимного чувства, и хотелось только одного – чтобы этот миг никогда не кончался. Впервые в жизни Софи не нужно было заглядывать в будущее, чтобы почувствовать себя счастливой. Ей не нужны были сейчас ни обещания принцев, ни сказочные перспективы. Она хотела любить и быть любимой, и больше ничего.

Когда воздух в их лёгких закончился и им пришлось прервать поцелуй, Софи сделала глубокий вдох и негромко спросила, направляясь к двери:

– Может, пойдём и скажем всем про нас?

– Нет, – резко ответил Хорт и, крепко обняв, снова притянул к себе Софи. – Подождут.

– Ну, и кто сказал, что Зверь умер? – счастливо улыбнулась Софи.