Единственный истинный король

Образованный фейри кокон качнулся, Динь-Динь обернулась назад и резко пропищала что-то.

– Она говорит нам замереть, не двигаться, – шёпотом перевёл Тедрос, глядя вниз, себе под ноги. – Фоксвудские ястребы. Королевские ошейники на службе его величества.

Рой фейри осторожно начал подниматься вверх, а Агата, глядя себе под ноги, проводила взглядом стаю ястребов в красных с золотом ошейниках, на бреющем полёте идущих над долинами Фоксвуда. Они внимательно разглядывали дома, затем их лидер подал своим крылом какой-то сигнал, и вся свора разом свалилась вниз, ворвалась сквозь открытое окно в комнату, где юная фея всматривалась в хрустальный шар. Выхватив его у неё из рук, ястребы устремились к темневшему в нескольких километрах от деревни лесу и там над полянкой сбросили этот шар на целую груду таких же шаров. Кроме этой стаи к полянке то и дело подлетали другие ястребы и тоже сбрасывали хрустальные шары, а стоявшие рядом с грудой охранники разбивали их на мелкие кусочки своими тяжёлыми металлическими дубинками.

– Есть только одна причина, по которой Яфет может уничтожать хрустальные шары, – сказала Агате Николь, когда они вместе с коконом оказались надёжно укрытыми в облаках. – Та история, которую вы наблюдали в кровавом кристалле Райена. Ну, я имею в виду Артура и Эвелин Садер. Совершенно очевидно, что Яфету очень не хочется, чтобы вы ещё что-нибудь смогли увидеть.

– Ух, как он тогда ухмыльнулся мне, – прикусил губу Тедрос. – А как произнёс: «Я знаю…» И ему сошло с рук то, что он заставил нас думать, что он мой брат. Заставил нас думать, что он сын моего отца.

– Но он и должен быть сыном Артура. Кровавый кристалл не мог солгать, – сказала Агата. – Я была внутри крови Райена. В его реальном прошлом. Я видела, как Эвелин Садер накинула петлю аркана на шею спящего Артура. Наложила чары, чтобы иметь от него ребёнка. Из того, что я видела, следует, что Артур был отцом Райена. А Эвелин Садер была матерью Райена.

– Но тем не менее Яфет сам сказал нам, что Артур не был его отцом, – заметила Николь. – И то, что Артур отдал своё кольцо Тедросу, доказывает это. Кольцо Камелота может быть передано только наследнику.

– А может, Артур просто решил игнорировать это правило, – предположил Хорт. – То есть, узнал о том, что Эвелин обманула его, я имею в виду. И тогда он отодвинул в сторону настоящего наследника и отдал кольцо тому, кого хотел видеть своим наследником.

– Нет, – быстро переглянувшись, в один голос возразили Тедрос и Гиневра.

– Это закон Лесов, – добавил принц. – И отец никогда не стал бы нарушать его независимо от обстоятельств.

– Итак, с чего мы начали, к тому и вернулись, – пробормотала Агата. – Кровь Райена говорит, что Яфет и Райен сыновья Артура и Эвелин Садер. Все остальные свидетельства доказывают, что нет. То есть мы до сих пор понятия не имеем о том, кто такой Змей.

– Хм, а не могло ли случиться так, что у Райена был… э… один набор родителей, а у Яфета другой? – спросил Хорт.

– Они близнецы! – буркнул Тедрос, ожидая, что и все остальные ему поддакнут и в очередной раз над хорьком Хортом посмеются, но Николь, пристально смотревшая на принцессу, вдруг вспомнила одну деталь из «Сказки о Софи и Агате». С близнецами на самом деле происходят порой странные, очень странные истории… не менее странные, чем сама история об Агате и её лучшей подруге…

– Возможно, что разгадка эта каким-то образом связана с Софи, – предположила Агата, тоже подумавшая сейчас о ней. – Вспомните, это её кровь исцелила Змея. А потом он именно её захотел видеть своей королевой. Только её, и никого больше. Почему? Почему именно её? И что такого особенного в её крови, а? Почему для того, чтобы стать королём, Яфету позарез потребовалась Софи?

– Ну, по Софи ты у нас самый главный эксперт, – сказал Тедрос.

– Ах, хотелось бы мне, чтобы наши ведьмы здесь оказались, – вздохнула Агата. – Они в магии лучше любого из нас разбираются.

– Нет уж, пусть лучше ведьмы ищут Мерлина, – сказала Гиневра. – Если, конечно, его ещё не убили. Или он сам не использовал своё желание волшебника.

– Желание волшебника? – переспросила Агата.

– Это единственное в своём роде желание, которое каждый волшебник имеет про запас, – пояснила старая королева. – Желание, которое можно загадать для чего угодно, и оно исполняется сразу же, как только его произнести вслух. Но, как правило, волшебники приберегают это желание на тот случай, чтобы самим выбрать для себя точный момент смерти.

– Да-да, помню, Мерлин всё грозился использовать это желание, когда я ещё совсем ребёнком был, – пробормотал Тедрос. – Только и слышно было: «Не заставляй меня использовать моё желание волшебника, мальчик!»

– Будем надеяться, ведьмы найдут Мерлина живым, – посмотрела на своего сына Гиневра.

– И достаточно вовремя, чтобы он успел мне помочь пройти первый тест, каким бы он ни оказался, – добавил Тедрос.