Единственный конец злодейки — смерть. Новелла. Том 3

С другими мужскими персонажами дела мои и правда не клеились, и я думала над предложением Иклиса. Но на такой отчаянный шаг, наверное, не решилась бы и настоящая Пенелопа. Что же все-таки замышлял этот молчаливый хитрец?..

— По-твоему, я должна была бросить все: семью, дом, статус?! А дальше что? Влачить жалкое существование? Неужели, сделавшись рабом, ты утратил всякие представления о чести?!

— Ровно этого я и боялся: вы добровольно не уйдете отсюда.

— Что?

— Вы вели себя как самый несчастный человек в мире, но даже не пытались выбраться из этого гадкого особняка! — Глаза Иклиса возбужденно вспыхнули.

— Что?.. — Я не на шутку испугалась.

— Вам, госпожа, невдомек, что, повстречав раненную чудищами Ивонну, я не находил себе места. А если бы я просто убил ее, не оставив следов, вы бы подарили мне свою улыбку? — спросил Иклис.

Ого! Меня пробрала дрожь. Я никогда не понимала, о чем он думает, но сейчас Иклис открылся с новой стороны. Отпустив ворот его рубашки, я отпрянула, но юноша стремительным движением схватил мою руку и энергично прижал ее к своей щеке.

— Поверьте, госпожа, я могу быть полезен! Расправившись с Ивонной, я сделаю вас настоящей дочерью герцога.

— Да как ты…

— Я все продумал! Можете с легким сердцем покинуть поместье, уж я-то знаю, как поставить этот дом на уши!

— Пусти!

Я вдоволь наслушалась его речей и хотела высвободиться, но Иклис усилил хватку и снова потерся щекой о мою ладонь.

— Почему бы вам просто не сдаться и не отказаться от своей цели?

— Что ты имеешь в виду?

— Думаю, вы не просто так отдали за меня сумасшедшие деньги.

Какой прозорливый! Ну конечно, я надеялась повысить симпатию Иклиса и сбежать из этой проклятой игры.

— Ох… — тяжело вздохнула я. — Иклис, неужели тебя совсем не волнует положение в обществе?

Улыбка юноши стала более уверенной: мне даже показалось, что он насмехается.

— Неужели лучший мастер меча империи может остаться незамеченным?!

— Э-э… ну-у-у…

Лишившись дара речи, я лишь хлопала глазами как круглая дура. Влепить бы сейчас ему пощечину!

— Но, погнавшись за богатством и славой, я рискую лишиться главного…

— Чего же?

— Тебя, Пенелопа!

Взгляд Иклиса был мне знаком: такими же глазами он смотрел, предлагая бежать. И вдруг юноша медленно поцеловал мою руку.

— Я знаю, ты использовала меня! — Губы Иклиса все еще касались моего запястья. — Твои речи были сладки словно мед, но, стоило мне приблизиться, ты тут же испарялась!

Белки пылких серых глаз густо покраснели. Казалось, он ненавидел меня всей душой.

— Ты, Пенелопа, абсолютно равнодушна ко мне, но я все равно…

И тут я наконец услышала заветные слова.

— …люблю тебя!

Система

Вы потратили 18 миллионов золотых монет на проверку уровня симпатии Иклиса.

(Остаток: 999+ миллионов золотых монет.)

Симпатия 99 %.

Какой толк в этом признании, если я все еще здесь?! До цели остается один-единственный процент, но, кажется, мне никогда его не заполучить! Я стала мрачнее прежнего.

— Да, Пенелопа, я предатель, заслуживающий смертной казни, — продолжил Иклис, — но ты будешь моей!

— Совсем спятил?!

— Да! — Глаза его страстно блестели. — И это ты свела меня с ума, притворяясь, будто ничего не понимаешь! Пожалуйста, делай что хочешь, я все равно не разлюблю тебя!

Ох, похоже, я влипла…

— Госпожа? — Заметив, что горячие излияния выбили меня из колеи, Иклис очнулся. — Госпожа, вы сердитесь? Но когда-то вы сами сказали, что я должен стать полезным для обитателей герцогского дома. Неужели вы опять боитесь меня, как в день первой встречи?

— Сумасшедший! — прошипела я с дрожью в голосе.

Однако грубое ругательство не охладило пыл Иклиса. Напротив! Переплетя свои пальцы с моими, он нежно погладил мою руку, на которой поблескивало кольцо с рубином.

— Пенелопа, прошу, забудьте мои неосторожные слова. Я, как и прежде, ваш единственный рыцарь! И всецело подчиняюсь вашей власти. — Иклис прикоснулся к рубину, глядя на меня одновременно с ненавистью и любовью.

Не в силах понять его чувства, я молча глядела на красно-бордовый, будто запекшаяся кровь, индикатор симпатии.

— О госпожа! Вы одна вправе держать меня на поводке!

Это провал! Я ничуть не любила человека, на которого возлагала свои надежды, и он прекрасно все понимал. По сути, я сама себе поставила мат. Я проиграла… Похоже, придется выдумывать другой план побега.

— Говоришь, я вправе держать тебя на поводке?!

Осознав, что сделанного не воротишь, я отринула страх. Теперь ни к чему сдерживаться!

— Бесполезному бешеному псу, который покусал собственную хозяйку, самое место на цепи! — Я зловеще ухмыльнулась.

— Но, госпожа… — Ресницы Иклиса задрожали, и он судорожно схватил мою руку.

— Молчать! — Я резко вырвалась.

— Пенелопа…

Я грубо отпихнула протянутую ладонь и сделала шаг назад.

— Да, ты прав, я не просто так купила раба. Но толку от тебя что от козла молока! Нет, все еще хуже: ты подвел меня к краю пропасти! Ну ничего, я покажу, где твое место.

Лицо Иклиса постепенно искажалось, будто в замедленной съемке.

— Пожалуйста!

— Госпожа… — Глаза Иклиса вылезали из орбит.