Единственный мой, или Не умею жить без тебя

Засосало под ложечкой. И вдруг я расплакалась глупыми слезами обиды и отчаяния. Мне ужасно стало жалко себя. Как я надеялась, что мой брак будет один и на всю жизнь, как в это свято верила! Какие же все-таки бабы дуры-дурищи, все хотят свить собственное гнездо и прожить всю жизнь с одним-единственным мужчиной. А когда это не получается, то мир вокруг рушится. Все горит синим пламенем, и жизнь останавливается. Я вспомнила, как лежала трупом на кровати и ничего не хотела: ни пить, ни есть. Ни разговаривать по телефону. Детей я отправила к родителям, а сама пыталась бороться с собой.

Я не знаю Дашиного телефона – и в этом вся проблема.

Я подошла к окну. На улице было темно. Около подъезда горел фонарь. Как же мне было плохо и одиноко!

С утра я набрала номер Кирилла и торопливо сказала:

– Кирилл, это я. Ты можешь ко мне подъехать?

– Прямо сейчас?

– А когда ты сможешь?

– После работы.

– Ладно, жду…

– Что стряслось? Я готов тебе всегда помочь. И ты это знаешь.

– Знаю. – Каждый раз мне было неловко. Кирилл готов расшибиться ради меня в лепешку. А я… Я лишь снисходила до него, не позволяя приблизиться. Почему я не могу влюбиться в Кирилла? Ведь он подходит мне намного больше, чем Алексей. Кирилл спокойный, рассудительный и любит меня больше всех. Он никогда бы не променял меня на другую женщину, как это сделал Алексей. Никогда! И здесь снова чувство безумной обиды захлестнуло меня. Ну почему все так произошло! По-че-му-у-у-?!

Слезы брызнули из глаз.

– Алло! – раздался в трубке голос Кирилла. – Ты меня слышишь? Алло! Куда ты пропала?

Я сглотнула.

– Никуда, я здесь.

– Мне показалось, что ты плачешь?

– Только показалось, – сердито ответила я. – Я не плачу.

– Жди, – кратко бросил Кирилл. – После работы заеду.

Кирилл приехал в девять вечера, и мы поехали к Дашке домой.

В последний момент я решила пойти к ней одна, без Кирилла, хотя он и предлагал мне свою помощь. «Посиди здесь, в машине, – предложила я ему. – Не надо, я сама, – сказала я в ответ на его возражения. – А то получается, что я не в состоянии решить свои вопросы самостоятельно».

Кирилл остался в машине. А я вошла в подъезд вместе с семейной парой и поднялась пешком до Дашкиного этажа. Перед дверью я задержала вдох и нажала на кнопку звонка. Я жала долго, пока не задела случайно дверь, которая неожиданно открылась.

Я вошла внутрь…

– Кто-нибудь дома есть? – крикнула я.

Молчание.

– Даша! Даш!

В комнате горел свет, я открыла дверь и тут же зажала себе рот рукой, чтобы не заорать.

Прямо передо мной висела на крюке Дашка, ее лицо, распухшее, посиневшее, бросилось мне в глаза. На полу лежал лист бумаги.

Как завороженная, я наклонилась и прочитала:

«Ухожу, потому что меня бросил любимый человек и мне больше незачем жить».

Где-то раздался лай собаки, и я очнулась. Быстро встав с корточек, я кинулась к двери, у меня хватило сообразительности прикрыть ее, и затем я понеслась вниз по лестнице, не дожидаясь лифта.

Кирилл сидел в машине.

Я рванула дверцу на себя и плюхнулась на сиденье.

– Что такое?

– Там… труп. Дашка повесилась. Дай мне сигарету, – выпалила я на одном дыхании.

Он протянул сигарету, спустил стекло машины, и я жадно вдохнула прохладный воздух.

– Так хорошо?

– Лучше не бывает, – горько усмехнулась я.

Перед глазами встало лицо Дашки и ее предсмертная записка.

«Ухожу, потому что…»

Стоп-стоп, Дашка не такой человек, чтобы вот так взять и уйти. Слишком она была жадной: до жизни, до мужчин. Уходят слабаки, а Дашка такой не была. Она, наоборот, она была слишком сильной…

Я затянулась сигаретой.

Дашка, Дашка, ее мог сломить внезапный уход Алексея, она-то рассчитывала на семью, на то, что он сделает ей предложение. Не получилось. И она сломалась?

Я потушила сигарету в пепельнице.

– Дай еще!

– Бери.

Алексей ушел. И что попыталась бы сделать Дашка? Конечно, вернуть. Вернуть любой ценой. На нее это похоже. Но когда она позвонила мне и сказала, что не знает, где Алексей, в ее голосе явно слышалась паника. Он внезапно ушел, ничего не сказав, не объяснив, и она решила уйти из жизни?

Но почему так быстро? Почему?

Нет. Что-то здесь не состыковывалось. Никак.

Я видела Дашку всего два раза, но этого было достаточно, чтобы составить себе впечатление о ней. Наглая рыжая стерва. Такие не уходят. Такие сражаются до последнего. А если уходят, то громко хлопнув дверью или дав напоследок оглушительный фейерверк. Знай, мол, наших! Не-ет…

Я не заметила, как сказала эти слова вслух, и затрясла головой.

– Что нет? – спросил Кирилл, смотря на меня. – Что ты сказала?

– Дашка не покончила жизнь самоубийством, – сказала я, выбрасывая окурок за окно. – Ее убили.

– С чего ты взяла?

– Она не такая. Неужели ты ее не понял? Она девица, которая придет и возьмет все. По праву победителя. Ты сам мне говорил, что Дашка прет по жизни как танк. Неужели ты забыл свои слова?

– Нет, не забыл. Но…

– Кому-то надо представить это дело как самоубийство. Алексей… – и у меня тоскливо сжалось сердце. – Похоже, это связано с ним.