Единственный мой, или Не умею жить без тебя

Я вылезла из ванны. Растерлась полотенцем и пошла на кухню – заварить кофе. Выпив две чашки горячего напитка, я мысленно набрасывала план действий. Прежде всего мне нужно было кардинально изменить свою внешность. Затем поехать в Феодосию и найти там Рамила. Меня могли взять на понт, Фараон мог солгать насчет убийства Рамила. А если он жив-здоров? Мне нужно найти его! Что я буду делать потом – я пока об этом не думала.

Но для того, чтобы поехать в Феодосию, мне нужно изменить внешность. Стать другой, неузнаваемой.

Я встала и снова зашла в ванную. Посмотрев на себя в зеркало, я нахмурилась. Мои волосы… Алексей так любил зарываться в них, гладить их и шептать нежные слова… Мои волосы должны были первыми пойти на плаху. Причем в буквальном смысле. Мне следовало их отрезать. И чем короче, тем лучше… Я передернула плечами: мысль, что моя гордость и краса подвергнется стрижке, приводила меня в содрогание. «Дурочка», – сказала я вслух и нервно рассмеялась, недаром же в народе говорят: «Снявши голову, по волосам не плачут».

У меня вся жизнь пошла прахом, а я собираюсь плакать по волосам… Ну не глупость ли!

До вечера еще было время, и я могла пойти в парикмахерскую прямо сейчас.

Парикмахерша пыталась меня отговорить от стрижки, она долго охала и ахала и наконец, понизив голос, сказала, что я могла бы выгодно продать волосы, раз уж я твердо решила расстаться с таким сокровищем. Парикмахерша была из Ростова, черноволосая, бойкая. С карими глазами-миндалинами. Она успела рассказать мне о своей жизни: муже-алкоголике и двух пацанах, оставшихся в Ростове с бабушкой. Я слушала ее вполуха.

– Муж-то как отнесется к твоей лысине?

Я вздрогнула.

– Никак! – выпалила я. – Он сейчас в командировке. Я хочу ему сделать сюрприз.

– Сюрприз так сюрприз, – покачала она головой. – Мужики не любят таких мочалок на голове. Поверь мне. Я все-таки трижды замужем побывала.

– Сделайте мне получше, – попросила я. – Даже короткая стрижка может быть выразительной.

– Что есть, то есть, – согласилась со мной парикмахерша, которую звали Валентиной. – Постараюсь. В Ростове ко мне клиенты с другого конца города приезжали. «Золотые у тебя руки, Валентина», – говорили они. Я из тебя такую красотку сделаю, закачаешься. Раз уж ты твердо решила обезглавиться.

Как ни странно, Валентина не подвела.

Когда я посмотрела на себя в зеркало, не поверила своим глазам.

Стильная короткая стрижка, отчего выступили мои скулы, а глаза стали больше. Дикая кошка – вот на кого я стала похожа…

Кирилл, увидев меня, только и сказал:

– Ну и дела!

Я не без самодовольства произнесла:

– Значит, не узнал! Ну и отлично. Стало быть, все сработало.

– Что сработало? – выдохнул Кирилл. – Ты хоть соображаешь? Во что ввязываешься? Думаешь, эти люди остановятся? Да они по трупам пойдут. А ты думаешь с ними в свои игры играть?

Я никогда еще не видела Кирилла таким разозлившимся.

– Потише, сбавь обороты, – нахмурилась я.

– Слушай! – Он повертел головой. – Ты даже говорить начала по-другому. Ей-богу. Совсем по-другому, – повторил он.

Я задумалась, похоже, менялась не только ситуация вокруг меня. Менялась сама я. Только ли новая прическа в этом виновата? Я дотронулась до волос:

– А если честно: нравится?

– Честно… – Кирилл смотрел на меня немигающим взглядом, – хотелось бы очутиться с тобой в другое время в другом месте. Вот это я говорю – честно.

– Спасибо за откровенность, – я посмотрела на улицу. – Как подумаю обо всем этом… так тошно становится.

– А ты не думай. Ты – действуй!

– Минуту назад ты говорил по-другому.

– Разве тебя остановишь! – воскликнул он. – Я так понял, что это бесполезно. Вот и пытаюсь вскочить на подножку уходящего поезда.

– Правильно считаешь! – усмехнулась я. – Останавливаться я не собираюсь.

– Видела бы ты себя со стороны, – простонал Кирилл. – И это говорит еще недавняя образцовая домохозяйка.

– Жизнь учит!

– Мудрая ты моя! – И он протянул руку, словно хотел погладить меня по голове. Но быстро ее отдернул.

– Стараюсь, – в тон ему ответила я.

Немного позже было решено, что мы завтра утром выезжаем в Феодосию, не теряя времени. Я торопилась, потому что интуиция подсказывала: разгадку нужно искать там, на месте. Потом, мне не терпелось увидеть своих дочек, убедиться, что с ними все в порядке. Я вдруг только что поняла, как сильно по ним соскучилась.

Все нужное я сложила в большую сумку. Паспорт, деньги, разные мелочи. Брюки и пару футболок.

С невольным чувством сожаления я окинула квартиру прощальным взглядом, запоминая ее. Время пролетело так быстро, что кажется, только вчера мы уехали из Ведянска…

Стараясь не поддаваться сентиментальным воспоминаниям, я быстро закрыла дверь и спустилась вниз по лестнице.

Кирилл все больше молчал, что-то взвешивая и размышляя про себя. Однажды я даже не выдержала и прямо спросила, о чем он думает. Он вскинул на меня глаза и сказал, что ни о чем. Я понимала, что он лжет, но спорить не хотелось. Кирилл выжимал из своей машины все, на что она была способна.