Единственный ответ (ЛП)

— Мы просим, чтобы пациентов навещали только один или два посетителя одновременно.

Мама кивнула.

— Хорошо. — Она положила руку мне на спину. — Моника, почему бы тебе и Трею не пойти первыми?

Я подняла брови.

— Ты уверена?

— Уверена. — Она слегка улыбнулась.

Я глубоко вздохнула, задаваясь вопросом, было ли хорошей идеей видеться с папой, у которого только что случился сердечный приступ и с которым я не разговаривала несколько недель из-за того, что при последней встрече мы поссорились.

— Я буду с тобой, Мон. — Трей сжал мою руку.

— Хорошо. — Я повернулась, и мы последовали за доктором по длинному коридору к отделению интенсивной терапии.

— Он там. — Доктор кивнул в сторону открытой двери. Через стеклянные двери мы могли видеть всю комнату, и мой отец лежал на белой больничной койке с разными проводами, прикрепленными к нему, будто он был больше машиной, чем человеком. Я не хотела видеть его таким.

— Не знаю, смогу ли я это сделать, — прошептала я.

— Я знаю, что ты сможешь. Ты сильная. Самая сильная женщина, которую я когда-либо встречал. И знаю, что он хочет тебя видеть. Возможно, он не поймет это сейчас, но я знаю, что он передумает, — сказал Трей, обнадеживающе сжав мою руку, а затем направил меня к открытой двери.

Я медленно вошла. Единственное, что держало меня в вертикальном положении — это Трей. Все вокруг вращалось, мой рот казался совершенно сухим, поэтому я облизала губы, обдумывая, что сказать.

Глаза папы медленно открылись. Его грудь поднялась и опустилась, когда он уставился на меня. Он не улыбался, но и не хмурился.

— Привет, Мон. Рад наконец увидеть тебя снова.

— Как ты себя чувствуешь? — Я медленно сделала несколько шагов к кровати. Было страшно подойти слишком близко. Боюсь прикоснуться к нему. Я раньше ходила в больницы, но не к членам семьи.

И я никогда не видела, чтобы мой папа был таким слабым.

— Как человек, у которого только что случился сердечный приступ. — Он хрипло рассмеялся, но потом зашелся в кашле.

Я села на кровать и взяла его за руку. Она была холодной, и в тот момент, когда я прикоснулась к нему, его глаза посмотрели в мои.

— Моника… Я… Я собирался позвонить тебе и поговорить о… — Его взгляд упал на мой живот. — Обо всем.

— Все хорошо, папа. Я говорила с мамой.

Он сжал мою руку и медленно покачал головой.

— Нет. Это не хорошо. Я был эгоистичным, думал только о том, как это повлияет на нас, а не о том, как ты к этому относишься. Мы всегда спорили с тобой о политике. Я не должен был сомневаться в тебе, когда ты сказала, что обдумала свое решение, и это было именно тем, что ты хотела сделать. Я должен был слушать, а не судить. Тогда мы бы общались, и я помог бы всем, чем нужно.

— Хорошо, папа. Вы с мамой будете с нами с этого момента.

— И всегда будем. — Он снова сжал мою руку, и почему-то я поняла, что хотя не все было идеальным, но мы были близки настолько, насколько могли быть.

Глава 21

Трей

Мы полностью пропустили репетицию свадьбы Джона и Мелани, но то, что Моника помирилась со своими родителями, стоило этого. Счастливая пара позвонила нам, как только закончилась репетиция. После того, как Моника объяснила, что с ее отцом все в порядке, они сказали ей не беспокоиться и что мы можем не приходить на свадьбу, если не хотим. И так мы поняли, что ни за что на свете не пропустим их свадьбу, потому что это были друзья, ради которых ты готов на что угодно.

— Ты уверен, что с тобой и Либ все в порядке, чувак?

Я смотрел на отражение Джона в зеркале, пока поправлял галстук.

— Я в порядке. Ты не должен беспокоиться обо мне, это твой день.

Я повернулся к нему, и Джон покачал головой.

— Я всегда буду беспокоиться о тебе, братан. Ты всегда сосредоточен на других, пытаясь исправить ошибки каждого, но забываешь о своих.

Я поднял бровь.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь.

Он сделал шаг ближе. Другие шаферы были заняты, выпивая из фляг или пытаясь прикрепить свои запонки, даже не обращая на нас внимание.

— Послушай, ты переживаешь по поводу Моники и беременности, но ты почти не тратишь времени на то, чтобы сосредоточиться на своем будущем с ней. Вместо этого ты был увлечен тем, как бы угодить отцу, его кампании и отразить то дерьмо, которое выдают СМИ. На этот раз подумай о себе, чувак. Подумай о своем будущем.

Я тяжело сглотнул. Не потому, что нервничал, а потому что Джон был абсолютно прав. Я всегда ненавидел признавать, что кто-то другой был прав, и я обычно отвечал, но на этот раз у меня не было ответа.

Джон сжал мое плечо.

— Ты хороший человек, Чапмен. И станешь отличным отцом, если перестанешь позволять всему остальному мешать тебе. Наслаждайся и не позволяй чему-либо сломать тебя.

Я кивнул.

— Спасибо, Джон.

Он улыбнулся и повернулся к нескольким шаферам, которые требовали его внимания.

Я поправил галстук, хотя знал, что все идеально, но мне нужно было что-то сделать. Что-то еще, кроме как обдумывать слова Джона. Я почувствовал, что мои глаза ищут часы прежде, чем подумал об этом. До церемонии еще было время, и я могу поговорить с Моникой.

Я похлопал Джона по спине.

— Я скоро вернусь. Мне нужно поговорить кое с кем.