Единственный принцип - 2

Но молодой король на этот раз с ним не согласился. Только что Борг докладывал ему о появлении армии севского короля Альфреда в Поморье. Один город за другим без малейшего сопротивления открывал перед ним ворота, а население видело в нем долгожданное спасение от военных бедствий. А если ко всему этому добавить, что у Альфреда была по–настоящему боеспособная и дисциплинированная армия, готовая идти за ним хоть на край света, то не трудно понять удрученное состояние Фердинанда, который о подобном мог только мечтать. Хотя к славе полководца он по большому счету никогда и не стремился. В будущем Фердинанд видел себя в числе самых успешных и могущественных правителей, сумевших создать безотказный и незыблемый механизм государственной власти, который станет достойным напоминанием потомкам о великом короле. Сейчас его вера в собственное величие достигла критической черты, ниже которой начинается опустошенность и апатия. Ему нечего было противопоставить Альфреду. Пограничные отряды уже были уничтожены, а тех сил, которые у него еще оставались, могло не хватить даже для обороны его столицы. Ситуацию могли спасти деньги, но их не было и не предвиделось.

Мысли Фердинанда снова вернулись к письму епископа, и он почувствовал себя картежником, на руках у которого неожиданно оказался джокер. И теперь он усиленно размышлял над тем, как же с наибольшей выгодой ввести его в игру. В том, что Вильшток вынужден будет войти в игру, король почти не сомневался. Генрих допустил ошибку, за которую просто обязан теперь заплатить. Даже в мирное время церковь не позволяла вмешиваться в свои дела, а теперь же, когда столько лет тянется кровавая бойня за веру, это вообще сродни самоубийству. Королю не нужно было даже самому принимать участие в наказании строптивого графа, достаточно было просто равнодушно отвернуться, и все остальное церковь сделает сама. Вот только отворачиваться Фердинанд как раз и не собирался. Другого такого случая спасти свое положение, да и еще чужими руками, уже не представится.

— Пожалуй, в этот раз Генрих действительно в наших руках, — изменил свою точку зрения Борг, прочитав послание. — Хотя, признаться, мне до сих пор не верится, что Вильшток способен на такую глупость из–за какой–то ведьмы. Насколько мне известно, женщины никогда не относились к его слабостям, если у него вообще есть слабости. Если бы я лично не был знаком с епископом Бруно, то решил бы, что это какой–то пьяный бред выжившего из ума старикашки, возомнившего себя спасителем истинной веры.

— Нет мужчины, способного устоять перед женщиной. Есть просто не те женщины, — заметил в свою очередь король.

Наставник искренне рассмеялся над изречением своего ученика.

— Вы еще слишком молоды, мой король, чтобы делать такие безапелляционные заявления. Хотя в целом, я с вами согласен. Но, поверьте мне на слово, для того и существует такой дар как мудрость, чтобы вовремя увиливать от встреч с «теми» женщинами.

— Давайте, вернемся к насущным делам, — перебил Борга Фердинанд, знавший его склонность к нравоучительным разговорам о любви. — Что вы посоветуете мне предпринять?

— Я думаю, вы и сами прекрасно знаете, что делать дальше. Что тут еще выдумывать? Нужно вызывать Вильштока в столицу и устроить ему аудиенцию. В послании непременно надо намекнуть на причину вызова, но сделать это как можно дипломатичнее. Генрих очень упрям и не потерпит открытых угроз. Дайте ему понять, что вопрос можно решить полюбовно к всеобщему удовлетворению. Но не раскрывайте в письме суть своего предложения, — пускай это станет для него неожиданностью. Граф умеет молниеносно отправлять на тот свет, но не мыслить. Не дайте ему времени на размышления, и он наверняка согласится. А данного им слова Вильшток еще ни разу не нарушал. В общем, нужно, чтобы он прибыл во дворец в более–менее спокойном состоянии.

— А дальше? — спросил король, внимательно выслушав наставления.

— А дальше вам придется вспомнить все, чему я вас учил все эти годы, — ответил Борг и всем своим видом показал, что пора переходить к дальнейшим действиям. — Садитесь и пишите послание. Чем раньше оно попадет к Вильштоку, тем лучше. Сам он спешить не будет, а времени у нас не так уж и много. Альфред с каждым днем становится только сильнее, в отличие от вас.

Борг оказался, как всегда, прав, — Вильшток действительно не спешил предстать перед своим королем, сославшись на легкое недомогание. Легкость «недомогания», тем не менее, указывала на то, что он все–таки явится. Но прежде, чем это произошло, Фердинанд не утерпел и побывал в своем лесном замке, надеясь услышать от Флодина еще какой–нибудь дельный совет.

Сообщение о Генрихе чужеземец воспринял как нечто обыденное.

— Теперь вам нужно умело рассчитать дозу, — всего лишь невозмутимым тоном заявил он.