Единственный путь (СИ)

Максим улыбнулся мне, когда я чуть повернулся, чтобы взглянуть на него. Он уже переоделся в серую одежду, которая делала нас всех почти одинаковыми, но на нем эта форма смотрелась необъяснимо лучше, чем на остальных, выгодно подчеркивая белизну его кожи.

Почему-то из всех тридцати дней мне запомнился именно этот. Возможно потому, что дальнейшее времяпровождение состояло из тренировок, проверок, тестов, в самосовершенствовании и изучении новых перспектив. Я с удовольствием втянулся в этот водоворот новых впечатлений, читая как можно больше литературы о строении нашего будущего корабля. Жаль только, что большинство статей на эту тематику я пока не мог никак проверить в реальности… Но тридцать дней пролетели как один, став размытой каплей на кадрах жизни.

Каким-то немыслимым образом я умудрился попасть в то число, что выбрали для отправки на Марс. Колоссальное событие, к которому готовились не один год, — и не одна страна участвовала в создании корабля, что уже ждал нас на орбите Земли. И если мне ничего существенного не запомнилось, разве что тот факт, что иногда зудящий на заднем плане голос Максима стал мне привычным звуком, да и сам парень оказался довольно приятным, но сам мой сосед мог бы более красочно описать каждый день.

По вечерам обычно он ложился на свою постель напротив меня так, чтобы я всякий раз, поднимая глаза от мелких строчек печатных и от этого бесценных книг, встречался с его серым взглядом. Максим, активно жестикулируя и интонацией выделяя наиболее значимые фразы, почти каждый день пересказывал мне события своего дня, выделяя тех, кто пытался нас с ним задеть, и впервые за долгое время я мог бы кого-то назвать другом. Так что, я обрадовался, узнав, что мы единственные во всем нашем корпусе для ученых физиков разных мастей, были соседями по комнате, что оба попали в число будущих участников великолепного проекта.

В моей памяти куда более отчетливо, чем этот месяц «до», запомнился день отправки нас в отдельных капсулах по двести человек на корабль и все, что было «во время»…

***

— Ты чего копошишься? — поинтересовался я у своего соседа, уже готовый к отбытию. — Хочешь, чтобы нас отчислили прямо перед отправкой?

Я игриво приподнял одну бровь, смотря на Женю.

Женя оказался довольно забавной, но от этого не менее притягательной личностью: тихий, достаточно спокойный, он создавал о себе мнение, как о человеке не от мира сего, как и большинство гениев. Если мне всего приходилось добиваться постоянной работой над собой и игрой в прятки с собственным разумом и его возможностями, то Жене все удавалось с неизменной легкостью, присущей единицам. Этому мужчине в теле мальчика, которому я бы не дал и более восемнадцати, достаточно было лишь раз прочитать что-то, чтобы эта информация стойко засела у него в голове. Иногда я поражался тому, с какой легкостью он цитировал целые вырезки из научных трактатов — так, словно бы в этом не было ничего необычного.

Вообще, я почти сразу заметил, что этот мальчик с темными волосами, что выглядели как куча пружинок на его голове, относится к собственным возможностям как к чему-то само собой разумеющемуся. Он искренне удивлялся, когда кто-то другой не понимал то, что сам Женя схватывал налету. Типичный козерог…

Я бы мог забыть его еще после первой же встречи во время теста, но когда он обернулся и взглянул на меня, меня словно бы пригвоздил его взгляд. У Жени была совершенно обычная и вроде даже непримечательная внешность: темные волосы, что забавно кудрявились, но типичное для школьника хрупкое телосложение, бледная кожа, даже слишком молочная. Но не глаза — глубокий синий их цвет искрился глубиной и неизменным великолепием. Именно его особенный взгляд из-под темных бровей заставил меня в тот раз улыбнуться шире обычного. Издалека кажется, что у него черные омуты, что ярко блестят темнотой, но при близком рассмотрении можно сразу разглядеть их особенность в полной мере и осознать ошибку.

Именно из-за этих глаз вся его внешность приобретает какой-то новый оттенок…

— Черт, я не могу найти пару к этому носку, — оповестил меня о своей несомненно «важной» проблеме в столь «обычный» день Женя, сверкая пятой точкой перед моим лицом.

— Забей… — я начал злиться, так что не сразу заметил, что обычно хладнокровный юноша даже умудрился выругаться.

— Но эти носки…

— Ты и так всегда ходишь в разных! — фыркнул я, схватив его под локоть и вытаскивая из завала вещей, что валялись на полу посреди комнаты, которая стала нашей за столь короткий срок. — Это уже твоя фишка, без которой Женя не будет Женей.

На мое счастье он все же услышал голос разума — мой — и мы двинулись в путь. Привычные коридоры одного из корпусов подготовки к галактическому путешествию сейчас выглядели так по-родственному грустно, что я почти бежал вдоль серых стен, подгоняемый как любопытством, так и обычным ажиотажем.

— …Капсула номер 21 готовится к отправке. Всем расположиться на своих местах и пристегнуть ремни безопасности, — донесся до нас металлический голос.