Единственный шанс мессира Хаоса (СИ)

Когда они заканчивают, то выходят из умывальной, оставляя мое расслабленное тело на теплой мраморной скамье приходить в себя.

Светлые Небеса! Да они будто волшебницы. Отражение в зеркале глупо улыбается и изумленно моргает. Надо же… Провожу рукой по животу — кажется, моя кожа никогда не была настолько шелковистой, а волосы никогда не сияли словно мёд на солнце.

Глава 65. Тёмный шелк

Жизнь — ожерелье из череды ярких воспоминаний, нанизанных на нить времени. Одни воспоминания, как тяжелые острые камни, другие — настоящие жемчужины.

Дэниэлла. Рассветный дворец.

После напряжения последних дней мне хочется покоя. Я настолько устала, что, едва коснувшись подушки, уплываю в царство снов, а просыпаюсь с ощущением легкости и блаженной неги.

Комната погружена в приятный полумрак. Слышно, как в камине потрескивает огонь, а за окном слышны завывания ветра и раскаты грома.

Все-таки горячая ванна и массаж сотворили с моим телом чудеса. Потягиваюсь, ощущая каждую мышцу расслабленного тела и поворачиваюсь на другой бок. Несколько раз моргаю, убеждаясь, что мне не привиделось и даже щипаю себя за бедро.

Напротив меня, поверх одеяла спит младший принц. На нем мягкие свободные брюки и туника из такого же темного шелка. Если бы не слегка нахмуренные брови, он бы выглядел совсем мальчишкой. Сердце сжимается в груди от желания прикоснуться к нему и провести пальцем между бровей, расправляя хмурую складку. Кажется, будто даже во сне он о чем-то беспокоится.

На его запястье всё ещё хорошо заметен багровый след от металлических оков.

Не сдержавшись, провожу пальчиками по острым скулам и мягким губам, замирая на бордовом бугристом шраме.

— Тебе неприятно? Мои шрамы… пугают тебя?

— Прости, — отдергиваю руку, — не хотела будить тебя.

— Так они…? — Рион наблюдает за мной из-под опущенных ресниц и сжимает зубы, когда я медлю с ответом.

Если отвечу “нет” — он не поверит, так как заранее убежден, что это не так.

Поэтому немного наклоняюсь и прикасаюсь к его шрамам легкими, как перышко поцелуями, стремясь передать через них всю ту нежность, что переполняет меня. Рион замирает, словно даже перестает дышать.

— Расскажи, как это случилось. — Шепчу, поглаживая его волосы и скулы. — Пожалуйста.

Какое-то время он молчит, а я продолжаю медленно и осторожно покрывать его лицо легкими поцелуями. Я не тороплю его, но и не отступаю. Мне нужно это знать.

— Меня похитили фанатики, считая, что я и есть причина разрывов Хаоса или как-то связан с этим. Я был подростком. Дар не так давно раскрылся и ещё слабо подчинялся, но прежде я никому не причинил вреда. — Боль ещё свежа в его памяти. Младший принц буквально выталкивает слова сквозь сжатые зубы, его голос напряжен. Он делает пару глубоких вдохов и тихо продолжает:

— Тогда я впервые познакомился с “пожирателем магии”. На меня надели ошейник и пытали, надеясь таким образом изгнать тьму из моего тела. Императорские гвардейцы нашли меня и успели спасти. Несколько недель я находился на грани жизни и смерти. По закону, наказанием похитителям была смертная казнь. Меня, уговаривали выпить их сознания. Насытившись, сила Хаоса помогла бы исцелить тело… Я отказывался.

Принц замолкает, словно ему нужно время, чтобы набраться смелости и продолжить.

— Меня опоили сильным дурманом и заставили выпить разум моих похитителей, тех кого ожидала казнь. Но дар вышел из под контроля и еще несколько присутствующих погибли. Меня было некому остановить… Так, я впервые напитал силу внутри себя и смог выжить. Но стал тем самым чудовищем, которого начала бояться даже родная мать.

Он замолкает и прикрывает глаза, вероятно, переживая отголоски боли тех событий. Я не могу изменить прошлого. Но всем сердцем желаю, заставить его тьму отступить. Прикрываю глаза и приникаю к его губам в легком поцелуе. Поцелуе, который разгоняет по телу томление и жар.

Не могу остановиться и исследую губами его скулы, спускаясь ниже к изгибу шеи и ключицам.

Тянусь руками к краям его туники, поднимаю её, стягивая шелк со стройного тела, обнажая покрытую шрамами грудь. Тело Риона напряжено, зубы сжаты так, что я вижу как проступают желваки. Он тянет руки, вернуть тунику обратно, чтобы прикрыть грудь.

— Нет. — Останавливаю его и наклоняюсь, чтобы проследить дорожки из шрамов губами.

Рион тяжело дышит и шумно сглатывает на миг прикрывая глаза. Его кулаки сжаты и, кажется, каждая мышца тела натянута до предела. Отрываюсь от груди и соединяю наши губы. Он стонет и обхватывает меня, притягивая сильнее, а в следующий момент я оказываюсь под ним.

— Останови меня, Дэниэлла.

— Нет, хочу быть твоей, не отталкивай. Я хотела бы этого, даже если это была бы единственная ночь с тобой.

Его дыхание ускоряется и я, даже, слышу громкое биение его сердца. Или это моё?

Эдеррион.

Её слова лавой растекаются по венам, заставляя тело гореть. Она как ожившая мечта. Такая близкая и такая невозможная.