Единственный шедевр

– Ну за полгода этого не произошло. Значит, у него это надолго. Думаю, на всю жизнь. Ладно, не буду я с тобой церемониться. Иди домой, переночуйте последнюю ночь в квартире, которая завтра же пойдёт на аукцион.

И тут я поняла – он серьёзен в своих намерениях выкинуть нас с матерью на улицу и испортить полностью мою жизнь.

– Нет! Я прошу Вас! – гордости, уважения к себе – этого больше нет. Падаю перед ним на колени, позволяя эмоциям взять надо мной верх.

– Какое актерское мастерство, браво! – говорит он и как нашкодившего котёнка хватает за свитер и поднимает с колен.

– Хотя, есть и другой вариант, – неожиданно заявляет Даниил, когда толкает меня обратно на диван и сам садится рядом.

– Какой?

Но вместо ответа его правая рука начинает понемногу задирать мой свитер, холодные пальцы проходятся по оголенному животу.

– Что у тебя под ним, покажешь? – его губы шепчут вопрос, а я как статуя замерла, не могу пошевелиться.

– Онемела? – снова шепчет, а его холодный палец тем временем проходится по впадине пупка, очерчивая контур.

– Или свадьба с Витей или твоя девственность прямо сейчас на этом диване. Решать тебе, Анна.

Но к счастью, его похабные действия прерывает мелодия моего телефона.

Я уже тянусь за телефоном в карман, но Даниил делает это быстрее.

– Мой братик звонит. Переживает за тебя, – иронично сообщает, удерживая мой телефон в своей правой руке.

– Отдайте.

– Ты не ответила на мое предложение, Анна. Поэтому я ещё дам тебе пять минут на раздумья. А пока сообщи Вите, что у тебя все хорошо.

– Нет. У меня не все хорошо, я не буду врать. Мне от Вас уже ничего не надо! Никаких денег! Ничего! – после моей тирады, рука Даниила перемещается к моему, лицу, а ладонь накрывает мой рот. Даниил меня безумно пугает в этот момент. Он сбрасывает вызов Вити.

– Сейчас он будет звонить мне, не вздумай пискнуть, – предупреждает он, когда достаёт из заднего кармана своих брюк айфон.

– Даня, у Вас все в порядке? Я не могу дозвониться ей.

– Да, она вышла в туалет.

– Просто мне позвонил тренер и сказал, что переносит тренировку на полшестого. Скоро матч.

– Если надо, то поезжай. Я вызову Анне такси или попрошу своего водителя отвезти ее, куда скажет.

– Спасибо. Ты там сильно не пугай Нюту.

– Не буду, я же обещал, – отвечает ему и ухмыляется мне.

Лжец! Чертов извращенец!

– Хорошо, тогда я поехал, – говорит Витя, и Даниил, наконец-то, отключает телефон, а затем убирает ладонь с моего рта.

– Он уехал, продолжим? – снова наваливается на меня: его рука бесцеремонно ныряет под свитер, а вторая уже расстёгивает вторую пуговицу.

– Я не давала согласия. Отпустите меня! Иначе я всем расскажу какой Вы извращенец!

… Что я делаю? Зачем вывожу его из себя?

– И кому же ты расскажешь, девочка? – пальцы одной руки пробираются под чашечку лифа и больно сжимают сосок, в то время, как пальцы второй пробираются под кружево моих трусиков.

– Неужели твоя девственность тебе так дорога? – вопрос прямо в губы. И только сейчас я замечаю, что у Даниила тёмно-зелёные глаза, с желтоватым отливом.

– А у Вас, видно, особые предпочтения, да? Насиловать именно бедных девственниц? Нравится чувствовать своё превосходство? Думаете, что все можно купить? Нет, не все продаются, Даниил. И я не соглашусь на Ваши условия. Мне не нужен ни Ваш брат, ни Вы! Или у Вас это – семейное? Разве не Ваш отец был замешан в крупном скандале? Домогательство молоденькой стажерки? Но, как всегда, ваши деньги решили и эту проблему. Но знайте – меня не купить ни за какие деньги! А Вас мне просто жалко! Вы не считаете девушку личностью. Вы предлагаете отвратительную альтернативу заработать деньги мне – девушке, в которую влюблен Ваш брат. Вам наплевать на чувства других, Вы видите только себя!

Он молчал, когда я все это высказывала, даже ухмылялся, но буквально через пару секунду после окончания моей пылкой тирады резко побагровел в лице.

Даниил

Чёрт! Ситуация вышла из-под контроля! Именно этого я и опасался! Она вывела меня из себя. И я наказал ее!

Физически изнасиловал невинное тело. Морально уничтожил ангельскую душу. Гореть мне в аду. Анна уже никогда не будет прежней.

Она сидит, поджав ноги, на диване в уголке, смотрит в одну точку и молчит.

Хорошо, что хоть не разорвал на ней одежду – нет повода для лишних разговоров. Не ударил, не оставил синяков. У меня в кабинете хорошая звукоизоляция, так что, никто не слышал, что здесь происходило пятнадцать минут назад.

Заправляю рубашку в брюки, застёгиваю ремень и подхожу к Анне. Испуганная, затравленная, поникшая. Как сломленный цветок.

– Посмотри на меня, – приказываю ей, но она продолжает смотреть в одну точку, не двигается, только мелкая дрожь колотит.

Ей было больно, слёзы текли по щекам, но и это меня не остановило! Чёрт! Чёрт! Чёрт!