Единственный (СИ)

- Я такая, какая есть. Я тебя очень прошу – не торопи события, иначе я уйду…

…Встретившись с ним на следующее утро, Элина поймала себя на мысли, что уже не чувствует такого смущения, как раньше, видимо, начиная привыкать к порывам страсти своего доктора. Она лишь по-прежнему отводила глаза, когда он крепил круглые датчики аппарата суточного мониторинга у неё на груди.

- Держи прибор, - дождавшись, пока она застегнёт блузу от пижамы, Сергей протянул ей небольшую чёрную коробочку, соединённую с датчиками тонкими проводами, - и целый день думай о том, чего тебе хочется больше всего.

- Больше всего? – она невольно рассмеялась, - Зачем?

- Этот аппарат записывает работу твоего сердца… Я потом прочту и узнаю… - Рябинин улыбался ей в ответ, - А, вдруг, ты думала обо мне?

- Знаешь… Ещё никто и никогда не заботился о моих желаниях.

- Даже мама?

- Мама… она, скорее, заботилась о своих желаниях относительно меня. Но они не всегда совпадали с моими.

- Ну, вот завтра и посмотрим, совпадают ли наши с тобой желания.

…Первыми визитёрами оказались, естественно, Ирина Германовна и Антон, которые приехали к Элине под вечер. «Отругав» их за то, что они совершенно напрасно проделали этот путь, Элина улучила минутку, пока мать беседовала с Рябининым, и вопросительно посмотрела на сына.

- Ты с папой разговаривал?

- Конечно, и вчера, и сегодня.

- Ну… и как он?.. – Элине хотелось узнать, сказал ли сын отцу о том, что она в больнице, и, если да, тот как отреагировал Игорь на это известие.

- Нормально… - отведя глаза, Антон ответил уклончиво, - как обычно.

- Ну, и хорошо, - разочарованно вздохнув, Элина погрустнела, - ты ему звони почаще… ладно? А то он совсем один.

Проводив гостей, она собиралась посмотреть телевизор, но, услышав звонок, потянулась к телефону.

- Эля, привет! – Надежда, её бывшая коллега, радостно дышала в трубку, - Говорить можешь?

- Я и ходить уже могу… - рассмеялась в ответ Элина.

- У меня новости… Такие, что лучше сядь!

- Я лежу.

- Ещё лучше! Слушай… Пока всё ещё очень туманно, но я думаю, ты должна узнать первой!

- Ну, давай свои новости.

- Кажется, Гринчук скоро вылетит с работы!

- Почему?..

- У нас проверка полным ходом. Бухгалтерия молчит, как рыба, но слухи просачиваются, что обнаружено нецелевое расходование средств в крупных размерах… мошенничество, короче. Гринчук ходит с каменной мордой… главбухша на больничном… В общем, что-то будет!

- Ничего себе… я всё, оказывается, пропустила? – услышав новости, Элина весело рассмеялась, - Хотя… выкрутится. Да и как будущую мать её простят.

- Да какая мать?! – Надежда на том конце издала изумлённо-возмущённый вопль, - Ты и тут не в курсе?!

- Нет…

- Никакая она не будущая мать.

- Аборт, что ли, сделала?

- Ничего не делала. Просто не беременная, и всё. Её девчонки спрашивали, а она представляешь, что им заявила? Говорит, а с чего вы, девочки, взяли, что я в положении? Разве я вам так говорила?

- Ничего себе… Что за спектакль?

- А вот такой спектакль. Сама запустила дезу о своей беременности, знала, что напрямую никто не спросит, но эту идею поддерживала, как могла – и про декретный отпуск узнавала во всеуслышание, и в детский магазин без конца наведывалась, и спрашивала, где можно хорошую коляску купить… А когда всё же её спросили, сразу в отбой – типа, с чего вы все взяли, что я это для себя?..

- И не лень ей… тем более, зачем?!

- Мы тоже всё голову ломали – зачем? Пришли к однозначному мнению…

- Чего ты замолчала? – услышав в трубке тишину, Элина усмехнулась, - Говори уже до конца…

- Ну, это… Игоря твоего хотела удержать… других версий нет. Может, думала, он рано или поздно вернётся, или ты на развод подашь, а куда он пойдёт? Вдруг, к ней?

- Теперь понятно. Может быть, и так… и, в общем, она всё правильно рассчитала.

- Слушай… а вы, правда, разводитесь? – голос подруги звучал теперь настороженно, - Тут слухи такие просочились…

- Правда. Но пока нас ещё не развели. Дали время на раздумье.

- И что ты думаешь?.. Мириться будешь?

- Не знаю… я сейчас вообще ничего не знаю.

- А на работу вернуться не хочешь? Твоё место пока вакантно…

- С Гринчук я работать не буду. Ты что…

- А её скоро уберут. Вот увидишь. Так что пиши заявление.

- Вряд ли. Выкрутится.

Элина не стала говорить Надежде, что находится сейчас в больнице. Ей почему-то не хотелось, чтобы это стало достоянием гласности коллектива ДК и каким-то образом долетело до ушей Дарьи. Ей вообще не хотелось думать об этой женщине, разбившей всю её жизнь на две составляющие – «до» и «после».

Она разговаривала в коридоре с Рябининым, когда открылись двери соседней палаты, в которой лежал Савельев.

- Я сегодня дежурю по отделению, так что вечером зайду, - Сергей чуть сжал её плечо и, сделав рукой прощальный жест, направился к выходу.

Элина уже хотела войти к себе, но, скользнув взглядом по выходящим от Савельева посетителям, ощутила горячий прилив крови к голове…