Единственный цветок в этой говноклумбе 2

— Что? — Мария резко остановилась. Вместе с ней пришлось остановиться и Шейну. Гневно посмотрев на серьезного парня, девушка скрестила руки на груди и заявила: — Что это за обвинения? Я не такая чокнутая, как она!

— Скажи еще, что ты не оказалась здесь, потому что следила за мной без продыху.

Мария замолчала. Удивленно смотря в глаза серьезного юноши, она все пыталась понять, о чем он говорил. И пусть догадки у нее были, ей просто не верилось в то, что он уже знал всю правду о ней.

— Думала, что я не замечаю? — Шейн, просунув руки в карманы штанов, спокойно посмотрел в эти взволнованные большие глаза. — Мария, может у тебя и хорошие навыки шпионажа, но только не для меня. Я слышу каждый твой вздох. И за окном моей спальни, и в толпе за моей спиной, и даже за стеной где-нибудь в академии.

— И что? — Девушка, продолжая хмуриться, зловеще улыбнулась. — Будешь теперь меня избегать?

— Просто предупреждаю на случай, если ты тоже решишь начать действовать, что мне известно все о тебе. Подумай тысячу раз прежде, чем пытаться играть со мной и моим окружением.

Мария цокнула. Да, она действительно уже задумывалась над тем, каким образом ей стоило избавиться от Латиши и Лестрины, с которыми Шейн проводил все свое свободное время, и как именно она могла сблизиться с его соседями, чтобы те были о ней хорошего мнения.

— Ха-ха, вот так угроза. — Приподняв голову, девушка с ироничной улыбкой посмотрела на юношу. — Как страшно.

— Мария, — позвал Шейн, начиная зловеще улыбаться. Парень, быстро приблизившись к своей спутнице, неожиданно положил руку на ее плечо и активировал один магический круг. От тела Шейна повеяло холодом, и сама его рука начала постепенно обмораживать женское плечо. — Знаешь по какой причине я ничего не сделал Моржане?

Мария не двигалась, но не потому, что не испытывала боли и холода, а потому, что не могла позволить себе показать страх на глазах какого-то мужчины. Продолжая плотно сжимать губы, она лишь гневно смотрела в глаза юноши и старалась как можно меньше думать о холоде.

— Я не хочу связываться с нашей матерью, — с улыбкой зашептал Шейн, — герцогиней Дориан. Здесь довольно простая логика, понимаешь? Если я трону ее дочь, перейду ту невидимую грань вседозволенности, на которой прямо сейчас нахожусь. Но с тобой эта логика не работает.

Шейн улыбался столь пугающе, что даже самоуверенность Марии постепенно начала исчезать. Уже дрожа от окутывавшего ее холода, девушка была готова в любой момент сдаться.

— Мне ничего не будет, — продолжал Шейн, — если я от тебя избавлюсь, потому что ты даже не дворянка.

— Да, поняла я!

Внезапно Мария оттолкнула от себя парня и быстро отскочила назад. Ее плечо не чувствовало боли и даже не могло двигаться. Холод был уже настолько невыносим, что все тело буквально трясло от него. Из-за этой боли, а также чувства ненависти и злости, девушка гневно уставилась в глаза парня.

— Раз поняла, — Шейн спокойно опустил руку, и только тогда его магия перестала действовать, — можешь идти на прием. Ты же хотела этого? Только изволь отправиться в одиночестве.

Мария недовольно цокнула. Резко развернувшись в противоположном направлении, она побежала обратно в сторону общежитий. Так и оставляя Шейна одного. Тяжело вздохнув, парень подумал:

«Чувствую, этот вечер будет неспокойным».

Вновь развернувшись лицом в сторону учебных корпусов, среди которых особенно отличался всего один: крупный, полуовальный, напоминавший собой полусферу, — Шейн вновь выпрямился и направился дальше. Пока он шел, его не покидало плохое предчувствие, вызванное всем этим мероприятием, однако, тщательно стараясь не думать над этим, он просто продолжал идти.

«Теперь мне кажется странным то, что за все это время я так и не понял, в каком сюжете нахожусь: в книжном или в игровом? У игры хотя бы были разные концовки, и там главной героиней является Латиша, а вот в книге все заканчивается лишь тем, что всех Дорианов уничтожают, а на трон садится старшая сестра Латиши, которая в последствии становится настоящим тираном как для мужчин, так и для женщин».

Музыка, доносившаяся до ушей, становилась все громче. Она явно исходила со стороны открытого бального зала, возле которого отдаленно постоянно мельтешили люди.

«Было бы глупо рассчитывать на то, что это игра, раз я постоянно сталкиваюсь с Латишей. В конце концов, я ведь сам сблизился с ней, так что это еще ничего не значит».