Единственный выход

— Ну ладно, история пока продолжается, — буркнул комиссар Линдберг. — Полиция разыскивает Делорма. В одном отеле в Невшателе обнаружили регистрационную карточку, которую заполнил некий Делорм, остановившийся там с женой. Характер почерка на карточке и у ювелира идентичен. Делорм покинул отель с женой в ту самую ночь, когда было совершено убийство. Швейцарские коллеги разыскивают мсье Делорма во Франции, пока безуспешно.

Снова воцарилась тишина, потом Линдберг рыкнул:

— Вам нечего мне сказать?

— А что я могу сказать?

— Вы рассказывали про беременную девушку, за которой следили в Швейцарии. Кто она?

— Но я вам говорила, что девушка вернулась живая и здоровая.

— Ерунда! Наверняка подкупили кого-то другого и подставили на ее место.

Виктория рассмеялась так искренне, и смех ее звучал так убедительно, что Линдберг умолк.

— Это не так просто, комиссар. Мы видели девушку до того и после. Так хорошо изобразить другого человека просто невозможно. К тому же, я и в самом деле не знаю, к чему вы клоните. Вы же сами сказали, что вся ее одежда — из Франции. Делорм записан в отеле по французскому паспорту. Почему тогда вы ищете погибшую в Германии? И вот еще, чтобы вас окончательно успокоить: недавно мы выяснили, что та девушка поехала в Швейцарию только для того, чтобы избавиться от ребенка.

— Кто эта девушка? — Линдберг все еще рычал, но уже не так грозно.

— Герр комиссар, очень прошу вас, спросите об этом у Вебера, — взмолилась она. — Я только секретарша и вообще не должна ничего говорить.

— Не должна? Прекрасно, тогда я посажу вас за решетку за отказ давать показания, и на этот раз я не шучу!

Минуту в комнате стояла тишина, потом Виктория сахарным голоском пропела:

— И вы могли бы это сделать, герр комиссар? Трудно поверить. Вебер вас представлял мне в совершенно ином свете.

Вебер знал, что в этот момент в глазах ее играли чертики. Слышал, как Линдберг глубоко вздохнул, покряхтел и буркнул:

— В самом деле?

— Конечно.

И снова воцарилась тишина, потом Линдберг вдруг буркнул:

— Где кофе?

— Что?

— Разве вы мне не обещали кофе?

— Да, разумеется.

— Ну вот! Так сколько еще ждать?

Вебер негромко застонал. Вода в ванне давно остыла, но он не решался отвернуть кран, чтобы добавить теплой. В этих новостройках на пятом этаже слышно, как жилец на первом переворачивается с боку на бок. Так что он тихонько выбрался из ванны и принялся вытираться.

А парочка тем временем распивала кофе. Одевшись, Вебер постоял в нерешительности, потом уселся на унитаз и стал читать газету. Успел обстоятельно прочесть все двадцать четыре страницы два раза — от начала до конца и от конца до начала, прежде чем Линдберг убрался. Едва двери за ним закрылись, Вебер выскочил из ванной, стуча зубами.

— Как вы могли… — взвилась Виктория, но Вебер приложил палец к губам, подбежав к входной двери, прислушался, спускается ли комиссар по лестнице, потом спокойно произнес:

— Я вам очень благодарен, Виктория!

— Ах, ерунда, — сердито отмахнулась она. — Вы же слышали, как трудно мне было ему объяснить, что девушка в Швейцарии — это не Анна.

— Но там была Анна!

Виктория растерянно взглянула на него. Вебер кивнул.

— Уже несколько дней я знаю, что убитая на горе Обер — это Анна. Сегодня я еще раз разговаривал с девушкой, которая заняла ее место. Зовут ее Гизелла, она ее сестра-близнец.

— Сестра-близнец? — Виктория упала в кресло,

— Да, звучит, конечно, диковато. Близнецов разделили во время эвакуации. Мать и одна девочка, Гизелла, обе больные, остались, а колонна беженцев двинулась дальше. Другую девочку, Анну, приютили знакомые. Мать умерла, маленькая Гизелла выжила, но никто не знал, кто она такая, потому что все документы семьи остались в вещах Анны. Когда Ковальский вернулся из плена, он нашел только Анну. Жену и Гизеллу с тех пор считает погибшими. Витте совершенно случайно наткнулся на Гизеллу и тут же придумал способ избавиться от Анны. Теперь вы понимаете, почему мне пришлось сидеть в ванне? Если бы в этой ситуации я предстал перед Линдбергом, пришлось бы все ему выложить. Но, полагаю, мы имеем право довести дело до конца.

Виктория встала и нервно прошлась по комнате. Услышанное ее ошеломило. Потом она остановилась перед Вебером.

— И вы все это знали уже несколько дней? Вебер кивнул.

— Мне давно уже ясно, что вы гигант мысли, но можете ответить на простой вопрос: когда вы догадались?

— В тот самый вечер, когда мы с Ковальским были в Риссене, — ответил он. — Тогда Витте совершил роковую ошибку. Припоминаете?

Виктория непонимающе уставилась на него. Вебер достал из стола магнитофон и включил усилитель. Потом повозился со шнуром и нажал кнопку. Раздался голос Витте.

«Не говорите глупостей, герр Ковальский, грех такое говорить. Разумеется, ваша дочь жива».

А потом донесся голос Ковальского, немного неразборчивый, потому что тот стоял в стороне от Вебера.