Единство

— Что, один из ваших? — насмешливо бросил церковник со шрамом, довольный возможностью избить еще одного мага.

— Заткнись! — оборвал его один из Смиренных, всматриваясь в лицо лучника. Объединив увиденное с воспоминаниями, он невольно подался назад, от чего присмирели и остальные маги. — Твое имя Люфир, ведь так?

— Люфир? Это который постоянно был рядом с Сапфировой Маской? — укротители оживились, непонимающе переглядываясь. — Его же убили мятежники.

— Похоже, не до конца, — маг огня глянул на замершего рядом с лучником Кристара и перевел взгляд обратно. — Это твои стрелы убили большинство извергающих пламя чудищ во время битвы Искупления?

— Мои.

Переменившись в лице, маг поднял руки в знак примирения и закачал головой.

— Мир, так мир. Мы не будем продолжать.

— Что я и говорил: трусливый пес, он и среди своих трусли…, — церковник задохнулся, получив удар под дых от разъяренного старшего. Его лицо налилось кровью, отчего шрам на щеке стал еще заметнее.

— Выметайтесь отсюда, — даже Кристару стало не по себе от зазвучавших в голосе лучника ноток.

— Спокойно. Всего лишь немного погорячились, со всяким бывает, — подгоняя остальных гневными взглядами, капитан-церковник старался не поворачиваться к Люфиру спиной.

— Вон! И одни, и вторые, — внимание лучника переключилось на застывших на месте Смиренных, и те сразу поторопились ретироваться вслед за церковниками.

Тетива ослабла, а стрела растворилась дымкой. Оставшиеся в трактире боязливо выбирались из укрытий, не без опаски глядя на лучника. Тишину нарушал лишь жалобный скрип лампы, качающейся на несмазанной цепи.

Устало опустившись на скамью, Люфир дематериализовал лук.

— И ведь это только начало.

Их с Кристаром взгляды встретились.

* * *

Горячие пальцы стискивали полотно рубахи, зарывались в русые кудри, сильнее прижимая девушку к себе. Губы взволнованно ласкали друг друга. Измученная жаркими днями листва, опавшая на выжженную траву, тлеющими нитями расползалась прочь от влюбленных, останавливаемая лишь берегами шепчущего ручья.

— Пополнение запасов воды идет полным ходом, как я погляжу, — насмешливо бросил Зоревар, остановившись у соседнего дерева. Фьорд нехотя выпустил Мелиссу из объятий, загораживая собой.

— Проклятье, церковник, чего тебя сюда понесло?

— Да подозрения замучили, после того, как маг огня сказал, что пойдет хворост соберет, — Зоревар хохотнул. — Опять что ли всю энергию спустил? Пошли уже, или до осени не доберемся до места.

Пока Мелисса обжаривала пойманного кролика, Фьорд продолжал буравить церковника сердитым взглядом.

— Ладно тебе, маг, неужто и впрямь злишься? — Зоревар ткнул мага кулаком в плечо под смешок Мелиссы. — Поверь, я из лучших побуждений! Чем скорее разберемся с заданием, тем скорее вы сможете уединиться и…, — он вовремя остановился и расхохотался, глядя на побагровевшего Фьорда. — Этот отступник, похоже, меня недолюбливает. А как все славно начиналось!

— Может, тебе не стоит называть его отступником, тем более после проникновенной речи Всевидящей, — заметила Мелисса в ответ на жалобы церковника.

— Речь речью, но мы ведь знаем, кто скрывается за этим злобным взглядом, — шутки Зоревара не вызвали у Фьорда и тени улыбки. — Вот упрямый! Мы же с тобой родственные души!

— Что-то новенькое.

— Вот остолоп! — в сердцах воскликнул церковник. — Маг-отступник, разочаровавшийся в целях мятежников, и храбрейший из церковников, отринувший Церковь, — действительно, ни единого сходства.

— Самомнение, Зоревар, самомнение, — пожурила Мелисса, но церковник только отмахнулся.

— Кроме того, у нас обоих есть друг с удивительной способностью встревать в неприятности.

— Тут ты прогадал, — смягчившись, Фьорд усмехнулся, отрезая кусок от протянутого Мелиссой кролика. — Это скорее мой талант, а не Люфира.

Из-за плотной занавеси спустившихся к земле ветвей, оплетенных плющом, раздался короткий рык и хруст сушняка. Корольки и сойки тревожно кричали, мечась среди листвы.

— Вот как, например, сейчас, — зажигая огоньки, готовые в любой момент свиться в спирали, Фьорд медленно привстал. — Мел?

Девушка кивнула и приложила ладонь к земле, отыскивая чужака, потревожившего лесных жителей. Далекие от всеобщего беспокойства, травинки щекотали пальцы. Отыскав цель, Мелисса взглядом указала направление, откуда следовало ждать угрозы.

Изголодавшая и обозленная, Гончая выскочила из зарослей бузины, скалясь и фыркая. Ребра ходили ходуном под покрывшейся пылью чешуей.

Сверла из сжатого пламени впились в ноздри зверя одновременно с каменными иглами, проткнувшими широко раскрытые глаза, проникая внутрь и выжигая плоть. Выхватив меч из ножен, Зоревар подлетел к мечущемуся зверю и, изловчившись, рубанул по шее, отскакивая от инстинктивно устремившейся к нему пасти. С воем, захлебнувшемся в бульканье, голова повисла на уцелевшей коже горла. Выплевывая струи крови, туловище зверя упало на землю, судорожно молотя воздух ногами и хвостом. Кислый мускусный запах изливался из Гончей вместе с испражнениями.