Единый поток жизни

Слова Христа о Себе еще более помогают поднять завесу над тайной Его бытия. Но тогда они остались непоняты. "Я свет миру". "Я есмь Воскресение и Жизнь". "Я есмь Хлеб, сшедший с небес". Смысл этих слов, вся глубина и полнота их значения раскрылись ученикам лишь потом — через свидетельство Духа. "Когда же придет Утешитель, Которого Я пошлю вам от Отца, Дух Истины, Который от Отца исходит, Он будет свидетельствовать о Мне, и вы будете свидетельствовать, ибо вы от начала со Мною" (16. 26, 27). Это свидетельство Духа открывается лишь через новую жизнь Духа, вошедшую в мир и объемлющую нас. И это даровано нам Его приходом в мир.

5

Важно остановиться на этих, не только внешних, но и внутренних мистических встречах с Ним, на которые указывает Ев. от Иоанна. Вспомним свидетельство Иоанна Крестителя: "Сей был Тот, о Котором я сказал, что Идущий за мною стал впереди меня, потому что был прежде меня" (1. 15). Иисус ему открылся - произошла внутренняя мистическая встреча: он увидал Духа Божия, сходящего на Него и пребывающего на Нем. "Я не знал Его, но Пославший меня крестить в воде, сказал мне: на Кого увидишь Духа, сходящего и пребывающего на Нем, Тот есть крестящий Духом Святым" (1. 32, 33). "И я видел и засвидетельствовал", — говорит Иоанн Креститель (1. 34).

Слова: "Ибо от полноты Его мы все восприняли и благодать на благодать" (следующия за свидетельством Крестителя - Ин 1. 15), нужно, может быть, понимать, как слова не Крестителя, а самого евангелиста. Но одно ясно: Креститель, когда увидел Иисуса своими земными очами, имел вместе с тем и некое потрясающее переживание, некое "откровение", некое мистическое прикосновение к Высшей Действительности. Это гармонирует с теми, полными мистического смысла словами, которые влагаются в уста Крестителя: "Имеющий невесту есть жених; а друг жениха, стоящий и внимающий ему, радостью радуется, слыша голос жениха. Сия-то радость моя исполнилась. Ему должно расти, а мне умаляться" (3. 29, 30). Мы знаем, что в этих словах выражается основной ритм, основной закон мистической жизни. Умаляется душа в Его присутствии. Он один должен расти, Он один должен царствовать, — не я.

А беседа с самарянкой у Сихемского колодца, разве она не касается основной темы мистической и вообще религиозной жизни - томления и невозможности удовлетворить его иначе, как той водой, которую Он дает? "Кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную" (4. 14). В Нем лишь, лишь в той воде, которую Он дает, сердце может найти удовлетворение. Недаром, напр., Данте понял великую духовную насыщенность этих слов[14].

С этими словами как бы перекликается возглас Иисуса: "В последний великий день праздника... Иисус возгласил, говоря: кто жаждет, иди ко Мне и пей. Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой". И тут же следует объяснение евангелиста: "Это сказал Он о Духе, Которого имели принять верующие в Него" (7. 37-39). Жажда и ее утоление, более того — потоки воды живой, пробегающие через душу! Это один из самых типических и характерных образов мистической жизни души, прикасающейся к Богу. Недаром еще древний псалмопевец пел: "Как лань жаждет потоков воды, так жаждет душа моя Тебя, Боже!" (Пс 41. 1), а Исайя восклицал: "Жаждущие, приходите и пейте!" (55. 1).

Здесь, у Иоанна, не только утоление жажды, но верующие в Иисуса сами становятся местом прохождения потоков воды живой - они текут через него. Душа насыщается избытком благодати, избытком присутствия Духа, как уже в прологе Евангелия мы читали: "И от полноты Его все мы приняли и благодать на благодать" (Ин 1. 16).

Или вот еще "встреча", связанная с ощущением близости Божественного: исповедание слепорожденного, которого Он исцелил: " Он же (исцеленный) сказал: верую, Господи! и поклонился Ему" (9. 38).

В притче о Добром Пастыре раскрывается тайна Его добровольного отдания Себя ради нас: "Я есмь пастырь добрый. Пастырь добрый полагает жизнь свою за овец..." (10. 11). Безмерное, добровольное отдание Себя. "Потому любит, Меня Отец, что Я отдаю жизнь Мою... Никто не отнимает ее у Меня, но Я Сам отдаю ее..." (10. 18). И через это раскрываются просторы Вечной Жизни. "Вор приходит только, для того, чтобы украсть, убить и погубить. Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели в избытке — (ίνα ζωήν έχωσιν κάι περισσόν έχωσιν — 10. 10).

И вместе с тем подчеркивается мистическая нота - глубокого, личного общения нашего с Пастырем Добрым. Он зовет Своих овец по имени, и они идут за Ним. "Я знаю моих, и мои знают Меня — как знает Меня Отец и Я знаю Отца - и Я душу Свою полагаю за овец". Близость, единение овец с Ним коренится в Его единении со Отцом, о чем будет говориться потом в "Первосвященнической молитве": "Я в них, и Ты во Мне, да будут совершены воедино..."

6