Единый (СИ)

— Нет, не прикол. Это настоящий витаминный напиток, произведен в нижнем Князьграде. Мы ж тут без света сидим, витамина Д нет. И много еще каких витаминов. Но мы от этого не страдаем, производство вот таких полезных напитков наладили. И пьем за здоровье и успех. Причем от этого напитка действительно здоровье улучшается, а не похмелье наступает. И солнца нам не надо с загаром.

Я понюхал витаминный напиток. Никакого запаха. Отпил немного — чуток кисленько и чуток сладенько. В целом, приемлемо. Витька тоже попробовал кончиком языка, затем залихватски опрокинул стопку. Я понадеялся, что это не отрава. Мы не видели, как разливали это пойло: из одного бутыля, или для нас с Витькой приготовили отдельные стопки?

Паранойя, подумал я. С чего им нас травить? Хотели бы завалить, завалили бы давно, не приглашая за стол и не ведя длинных бесед. Почему я всех подозреваю и вечно жду ловушки?

А потому, ответил я сам себе, что жизнь у меня такая. Что ни день или ночь, то приключения и прочие страсти. Надо бы и Витьку к этому приучить, если сам не вспомнит, как его убили во время утренней зарядки.

Я насытился, и меня потянуло в сон. Все же мы полночи не спали, а бродили где ни попадя. Я сдержанно зевнул — нуары, бесспорно, услыхали, хоть и привычно не подали вида.

— И все же, — сказала Марья, — кое в чем мы ограничены. Сильный свет, обширное пространство для нас большая проблема. А квест-башня всегда залита огнями…

— …и передающая антенна на самой верхотуре, — подхватил безымянный дед, продолжающий портить воздух своим куревом. Что он курит, кстати? По запаху не совсем табак. Запах скорее сладковатый, не слишком сильный. Не отбивает ли он столь необходимый для нуаров нюх? — Тот, кто страшится обширности, и высоты никак не стерпит. Мы люди подземные, нам и на поверхности боязно, а о такой высоте и разговору никакого нет…

— Это специально сделано? — спросил я. — Я про то, что башня залита светом? Чтобы защититься от нуаров?

— Ну не своих же зомбированных жителей Детинцу страшиться? — сказала Марья. — Ты ведь, Олесь, верхотуры не боишься?

— Не слишком.

— Добро, — сказал дед. — Один пойдешь?

Я задумался.

— Мне нужна вся информация об охране и помещениях. А пойдем мы вдвоем.

Витька повернул ко мне голову в темноте. Не ожидал, видно, что я захочу взять его на опасное задание. Сам он, конечно же, хотел на него пойти, иначе какой из него четырнадцатилетний пацан?

Я же руководствовался иными соображениями. Оставлять Витьку на попечении нуаров неразумно. Следует быть друг с другом. Если придется внезапно рвать когти, сделаем это вместе. А у меня есть волшба, о которой Честное Собрание не в курсе, и в случае малейшей подставы я сразу “обрадую” их сюрпризом. Точнее, В-сюрпризом…

— Всю информацию полу́чите ближе к закату дня, когда башня откроется для посетителей. Открывается она ненадолго, но времени вам должно хватить. Вас поведут ваши старые знакомые, Гуж и Май, но только первую половину пути. Наверх поднимитесь сами. А пока отдыхайте.

***

Я проснулся — разом, без состояния дремоты, мгновенно вспомнив, где нахожусь.

А находились мы с Витькой в подобии гостевой комнаты. Не знаю, зачем она нуарам; возможно, у них тоже случаются рабочие командировки и надо принимать гостей из других регионов нижнего Князьграда. Комната была побольше той, что с парашей. Вместо параши, между прочим, здесь целая ванная комната с душем и полноценным санузлом, который выглядит лучше, чем туалеты в бараках в 37-м Посаде.

В комнате — две двухъярусные кровати, снабженные матрасами, одеялами, подушками и всеми положенными в таких случаях простынями, наволочками и пододеяльниками. Без запаха сырости, но и без аромата ультрафиолета. На стенах — белесые обои. Окон и потолочных светильников нет. Под потолком — три вентиляционных отверстия, откуда тянет свежим воздухом. Напротив кроватей стол с четырьмя стульями, на столе графин с водой, четыре стакана и блюдо с печеньем.

На этом же столе тускло светила лампа наподобие железнодорожного фонаря на аккумуляторе. Ее принесли, когда я пожаловался, что мы запарились ходить в темноте.

Мы заняли нижние постели. Неохота было взбираться наверх.

Некоторое время я просто лежал с открытыми глазами и смотрел на потолок и стены, наслаждаясь самой возможностью что-либо рассматривать. И потолок, и стены были бесцветные, никакие. Во мраке цвет не нужен. Здешние строители экономят на красках. Зато на ощупь обои приятные и мягкие, а пол застелен пружинистым ковролином.

Взгляд перекочевал на единственную дверь без щели для просовывания еды, что радовало. Она была неплотно прикрыта, никто нас не запирал на замок.

Который час? Мой чип не показывает время — плохо. Я мысленно позвал Иву — в ответ глухая тишина.

Ровное дыхание Витьки изменилось. Проснулся пацан, но предпочел полежать с закрытыми глазами.