Единый учебник новейшей истории

Я думаю, что наши руководители природные ораторы. То есть, они ораторы от самой природы. Как только скажут о чем-то, так и вся окружающая природа немедленно начинает отдыхать. Если это знойная пустыня – то на жарких своих подушках, если это снег и сосульки, то прямо на снегу и на сосульках. Удовольствие произнести речь усиливается у них тем удовольствием, что получают от той речи слушатели. А удачи, связанные с языком, счастливо его развязывающие, иногда даже уступают неудачам.

Порой, неудачи даже предпочтительнее, потому что указывают на чувства. То есть, наши руководители имеют чувства. Не бестолочи они какие-нибудь – вот что особенно ценно.

«Жуть до чего хочется услышать от наших благодетелей какого-нибудь человеческого слова!» – подумал я запальчиво. Дело в том, что я не только говорю запальчиво, но и думаю. И это не какой-нибудь там пространный акт, это акт вполне определительный, в том разе, что его можно определить – вычислить все его параметры – чувственность например, которая вычисляется по количеству внутренних вдохов – пять за один раз – это перебор.

«Ваш довод, Ваше превосходительство, относительно расходования средств на вспоможение бедным и сирым должен быть в равной степени поделен между бедными и сирыми. Для чего, поначалу, следовало бы отделить первых от вторых, дабы избежать путаницы и паники в обозе! Я еще хотел добавить, что обыватели должны трепетать – бессознательно, а также – с осознанием собственной пользы, а также – возвышаясь до собственного трепета, исполненного доверия!» – прохожий, это была эпитафия на могильной плите Его превосходительства, что треснула пополам от времени и частой перемены погоды.

Самое время посмотреть себе на руки – ничего там не появилось?

А ведь должно было. Когда меня посылали на эту планету, то в напутственном слове было сказано: появится, жди. Вот стою, жду.

Вот и спустили на воду подводную лодку «Северодвинск».

Есть некоторое неудобство, и даже, я бы сказал, двусмысленность в слове «спустили». Давненько я об этом думаю. Вслушайтесь: «спустили», да еще и «на воду». То ли сомнения, то ли неуютно как-то – «спустили». На весу держали, что ли, но вот – «Фух, ты, проклять какая, трави, трави, ух, ты!» – и спустили. Так, что ли?

Но ладно. Чего уж тут. Ну, спустили, пусть будет и так. Ну, и чего теперь? Так и будем на воде, спущенные, болтаться?

Нет, не будем! Доукомплектуемся, подмандимся, а потом пройдут заводские, ходовые и, наконец, государственные испытания, в ходе которых и станет ясно: что это тут, когда-то, на воду-то мы спустили?