Эдипов комплекс. Мама, я люблю тебя

В этом диалоге предполагается идентификация лошади с матерью и проявляется враждебность к ней. Фрейд признает возможность наличия у мальчика темного, садистического чувства к матери, но он также видит и другую сторону — «ясное желание мести по отношению к отцу». Последнее — основа для доминирующей интерпретации анализа случая Ганса. Но действительно ли враждебность Ганса направлена против отца, как заключает Фрейд? Можно ли установить это на основании каких-либо слов Ганса?

Анализируя свидетельство, предлагаемое Фрейдом в поддержку этого тезиса, нужно иметь в виду, что он сам подсказывал объяснения маленькому Гансу, перед тем как получить их от него и иметь основания для поддержки своей интерпретации. Так как мальчик признавал авторитет профессора и считал его «суперотцом», то его подсказки могли иметь очень большое воздействие на ребенка. Здесь следует спросить: в какой степени некоторые ассоциации Ганса основаны на этих подсказках и в какой — спонтанны?

Чувство агрессивности по отношению к отцу явно звучит в следующем диалоге.

Отец: «Почему же ты всегда плачешь, когда мама целует меня? Потому что ты ревнуешь?» (заметьте навязываемую форму интерпретации).

Ганс: «Да, пожалуй».

Отец: «Тебе бы, наверно, хотелось быть папой?»

Ганс: «О, да».

Отец: «А что бы ты стал делать, если бы ты был папой?»

Ганс: «А ты — Гансом? Я бы тогда возил тебя каждое воскресенье в Лайнц — нет, каждый будний день. Если бы я был папой, я был бы совсем хорошим».

Отец: «А что бы ты делал с мамой?»

Ганс: «Я брал бы ее тоже в Лайнц».

Отец: «А что еще?»

Ганс: «Ничего».

Отец: «Почему же ты ревнуешь?»

Ганс: «Я этого не знаю». И далее.

Отец: «В Гмундене ты часто бывал в постели у мамы?»

Ганс: «Да».

Отец: «И ты себе вообразил, что ты папа!»

Ганс: «Да!»

Отец: «И тогда у тебя был страх перед папой?»

Ганс: «Ведь ты все знаешь, я ничего не знал».

Отец: «Когда Фриц упал, ты думал: если бы так папа упал, и когда овечка тебя боднула, ты думал: если бы она папу боднула. Ты можешь вспомнить о похоронах в Гмундене…»

Ганс: «Да, а что там было?»

Отец: «Ты думал тогда, что если бы умер папа, ты был бы на его месте?»

Ганс: «Да».

Доказывает ли этот разговор, что Ганс чувствует глубокую неприязнь к своему отцу? Если интерпретировать его как выражение эдипова комплекса, то такая интерпретация верна; сказанное Гансом подтверждает это. Но, исследуя материал без предубеждения, можно прийти к другому заключению: сильное желание Ганса занять место отца совсем необязательно означает ненависть к нему или серьезное желание, чтобы он умер. Нельзя забывать, что одно из самых обычных желаний детей — стать скорее взрослыми, не считаться с властью взрослых, не быть объектом насмешек. Вот почему маленькие девочки любят играть в куклы, а маленькие мальчики воображают себя взрослыми. Другая универсальная тенденция, о которой также нельзя забывать, — это стремление воспринимать пассивный объект как активный. В работе «По ту сторону принципа удовольствия» Фрейд обращается к общей для всех тенденции превращать пассивные принципы в активные: «Как только ребенок переходит от пассивности опыта к активности игры, он переносит свой неприятный опыт на одного из своих товарищей по игре и таким образом находит себе отмщение».

Как утверждает Фрейд, клинический опыт показывает, что тенденция превращать пассивную ситуацию в активную представляет собой мощную силу, порождая массу желаний как у ребенка, так и у взрослого. Желание быть на месте отца, делать активно то, что воспринималось пассивно, смягчить ревность к отцу — все это может вполне удовлетворительно объяснить заявление Ганса, не подтверждая гипотезу о чрезвычайной враждебности Ганса к отцу как причине его беспокойства и, конечно, его фобии.

Еще один фактор следует принять во внимание. Если пятилетний мальчик говорит: «Да, я хочу, чтобы мой папа умер», — то совсем необязательно, чтобы эти слова выражали его ненависть к отцу. Они могут означать просто какую-то его фантазию, кажущуюся ему сейчас приятной, без понимания серьезного смысла реальной идеи смерти. В анализе Ганса просматривается мысль, что он не очень боится отца и не ненавидит его. Если было бы иначе, он бы не говорил с ним так откровенно. Если рассматривать отношения между Гансом и отцом, не интерпретируя их как проявление эдипова комплекса, можно убедиться, что они основаны на дружбе и доверии. Возникает вопрос: как оценить лечение фобии путем неверной интерпретации случаев ее проявления? Мы предлагаем следующие замечания.

1. Ошибочная интерпретация касается только части основного конфликта, чаще всего только маргинально и символически.

2. Вопреки факту неверной интерпретации метод поиска того, что скрыто за явным поведением, сам по себе эффективен.