Эдипов комплекс. Мама, я люблю тебя

По моему мнению, младенцы обоих полов испытывают генитальные желания, направленные на мать и отца, и обладают бессознательным знанием о вагине, равно как и о пенисе[170]. По этим причинам ранний термин Фрейда «генитальная фаза» представляется мне более адекватным, нежели его более поздний концепт «фаллической фазы».

Супер-Эго обоих полов начинает существовать во время оральной фазы. Под влиянием фантазийной жизни и противоречивых эмоций ребенок на ранней стадии либидинозной организации интроецирует свои объекты — главным образом родителей — и выстраивает Супер-Эго из этих элементов.

Таким образом, хотя Супер-Эго во многом соответствует реальным людям в мире маленького ребенка, оно обладает различными компонентами и чертами, отражающими фантастические образы в его психике. Все эти факторы, имеющие отношение к его объектным отношениям, с самого начала играют роль в выстраивании Супер-Эго.

Первый интроецируемый объект — грудь матери — формирует основу Супер-Эго. Как отношение к груди матери предшествует и сильно влияет на отношение к пенису отца, так и отношение к интроецированной матери во многом влияет на весь ход развития Супер-Эго. Некоторые из самых важных особенностей Супер-Эго, любящего ли и защищающего или деструктивного и пожирающего, исходят из ранних материнских компонентов Супер-Эго.

Самые ранние переживания вины у обоих полов исходят из орально-садистических желаний сожрать мать и в первую очередь ее грудь (Абрахам). Поэтому именно в младенчестве возникают переживания вины. Вина не возникает, когда эдипов комплекс подходит к завершению, она, скорее, является одним из факторов, с самого начала модулирующих его ход и влияющих на его исход.

Теперь я хотела бы особо обратиться к развитию мальчика. По моему мнению, страх кастрации берет начало в младенчестве, как только испытываются генитальные ощущения. Ранние импульсы мальчика кастрировать отца принимают форму желания откусить его пенис, и, соответственно, страх кастрации впервые переживается мальчиком как страх того, как бы его собственный пенис не был откушен. Эти ранние кастрационные страхи для начала омрачаются разными другими тревогами, среди которых значительную роль играют внутренние ситуации опасности. Чем ближе развитие подходит к генитальному примату, тем больше на первый план выступает страх кастрации. В то время как я полностью согласна с Фрейдом, что страх кастрации является ведущей ситуацией тревоги у мужчин, я не могу согласиться с описанием его как единственного фактора, определяющего вытеснение эдипова комплекса. Ранние тревоги из различных источников с самого начала вносят свой вклад в центральную роль, которую страх кастрации начинает играть в кульминации эдиповой ситуации. Более того, мальчик переживает горе и печаль по отношению к отцу как любимому объекту из-за своих импульсов кастрировать и убить его, поскольку в своих хороших аспектах отец является незаменимым источником силы, другом и идеалом, к которому мальчик обращается за защитой и руководством и которого он считает себя обязанным сохранить. Его переживания вины по поводу своих агрессивных импульсов по отношению к отцу увеличивают побуждение вытеснить генитальные желания. Уже сколько раз в анализах мальчиков и мужчин я обнаруживала, что переживания вины по отношению к любимому отцу являлись неотъемлемым элементом эдипова комплекса и существенно влияли на его исход. Переживание того, что мать также находится в опасности из-за соперничества отца с сыном и что смерть отца будет незаменимой утратой для нее, усиливает чувство вины мальчика и, таким образом, вытеснение его эдиповых желаний.

Фрейд, как мы знаем, пришел к теоретическому заключению, что отец, равно как и мать, является объектом либидинозных желаний сына. (Ср. его концепцию инвертированного эдипова комплекса.) Более того, Фрейд в некоторых своих работах (в описаниях случаев, особенно в «Анализе фобии пятилетнего мальчика»[171]) принял во внимание роль, которую в позитивном эдиповом конфликте мальчика играет любовь к отцу. Тем не менее он не придал должного значения решающей роли этих переживаний любви как при развитии эдипова конфликта, так и при его прохождении. Согласно моему опыту, эдипова ситуация теряет свою силу не только потому, что мальчик боится разрушения гениталий мстящим отцом, но и потому, что переживания любви и вины побуждают его сохранить отца как внутреннюю и внешнюю фигуру.

А теперь я вкратце опишу свои выводы об эдиповом комплексе у девочек. Фаза, на которой, как считает Фрейд, девочка исключительно привязана к матери, уже включает в себя, по моему мнению, желания, направленные на отца, и охватывает ранние стадии инвертированного и позитивного эдипова комплекса. Поэтому, в то время как я рассматриваю эту фазу в качестве периода флуктуации между желаниями, направленными на мать и отца на всех либидинозных позициях, я нисколько не ставлю под сомнение далеко идущее и продолжительное влияние каждой грани отношения к матери на отношение к отцу.