Эдита Пьеха

Эдита Пьеха рассказывает: "Однажды нас пригласили выступить в Кремле перед руководителями страны. Мы репетировали целую неделю, а накануне концерта ко мне подошли некие ответственные люди и заявили: "Ваше выступление нежелательно. Вдруг Никите Сергеевичу не понравится, что вы поете с акцентом!" Это было для меня пощечиной. Наши правители могли позволить себе любое косноязычие, не выговаривали половину алфавита, вместо "г" - "х". Дался им мой акцент!"...

Иногда мне домой присылали открытки типа: "Сколько можно тебя слушать? Ты - никто". Я очень расстраивалась. Однажды показала несколько таких посланий режиссеру Полячеку, а он сказал: "Радуйся! Если бы была никто, таких писем не присылали бы...

В 1963 году с Пьехой произошел инцидент, о котором она до сих пор вспоминает с чувством вины. Послушаем ее собственный рассказ: "Тогда я очень обидела Лиду Клемент, была в Ленинграде такая певица, роскошно стартовала и молниеносно стала любимой. В 26 лет она умерла, а накануне ее смерти... Платья у нас были казенные, они хранились на складе Театра эстрады. Я уехала на гастроли, и кто-то из злопыхателей позвонил мне и сказал: а в твоих платьях поет Лида Клемент. У нее не было собственных. У меня тоже было всего три-четыре, но по тем временам мы считали это большим богатством. Я пришла в Театр эстрады на ее концерт и потребовала вернуть мне мое платье. Такой низкой я оказалась, так некрасиво себя повела, при том, что знала о ее болезни. Я католичка, и после ее смерти молилась каждый вечер в течение года, чтобы она меня простила".

В начале 60-х годов Пьеха была хорошо известна слушателям не только в Советском Союзе, но и за рубежом. Правда, в основном это были страны социалистического лагеря: ГДР, Чехословакия, Болгария, Венгрия. На Западе ее практически не знали. Даже ее коллеги-певцы пребывали в неведении, что в СССР есть певица, которая родилась во Франции, образование получила в Польше, а поет в Советском Союзе.

Эдита Пьеха рассказывает: "В начале 60-х в Союз приехал из Франции певец Энрико Массиас. Он был хорош собой - алжирец или марокканец, пел по-французски, очень темпераментно, экспрессивно. Мне это страшно нравилось! Самой было неудобно выходить на сцену, и я дарила ему цветы через билетеров. Сначала смотрела на него именно как на мужчину, но потом захотелось иметь его пластинки, которых у нас, естественно, не продавали. Я осмелилась прийти к певцу в гримерную, на плохом французском объяснила ему, что тоже пою и хотела бы исполнять его песни. Массиас сказал, что сейчас у него нет с собой пластинок, и дал свой телефон в Париже. Потом я еще раз пришла к нему в гримуборную, принесла цветы - вот какая дурочка! - и говорю: "Запомните, пожалуйста, что меня зовут, как и вашу великую певицу, - Эдит". Он отвечает: "Хорошо, хорошо". И вот, представьте себе, недели через две звоню в Париж. Подходит к телефону какой-то дядька. Я представляюсь, говорю, что Энрико разрешил мне позвонить. Слышу: "Подождите у телефона - сейчас спрошу". Потом дядька возвращается и говорит: "Он такую не знает". И тогда я подумала: "Боже мой! Как плохо быть поклонницей!"

Прошло всего несколько лет после этого случая, и Пьеха все-таки покорила Париж. Произошло это в 1965 году, когда ее, первую из советских певиц, владелец концертного зала "Олимпия" Бруно Кокатрикс (это он открыл миру Шарля Азнавура, Мирей Матье и других звезд эстрады) пригласил выступить на сцене своего заведения. Взяв с собой мужа и 4-летнюю дочь, наша героиня отправилась в столицу Франции.

В аэропорту Орли ее встречал сам Бруно Кокатрикс. Многие тогда догадывались о том, что русская звезда очень нравится директору "Олимпии", причем больше как женщина, чем певица. Поэтому прямо в аэропорту он решил сделать ей подарок. "Какие духи вы больше всего предпочитаете?" - спросил он нашу героиню, когда они вошли в здание аэропорта. Пьеха расстерялась, так как в Советском Союзе ей приходилось пользоваться только отечественной продукцией. Но она все-таки вспомнила название самых знаменитых духов и назвала их - "Мадам Роша". Кокатрикс тут же подошел к торговому павильону и купил ей самый большой флакон.

Нечто подобное произошло с Пьехой день спустя, только теперь камнем преткновения стали колготки. Дело в том, что в те годы советские женщины (в том числе и звезды эстрады) о колготках только слышали, предпочитая им чулки. Но носить с чулками короткую юбку было нонсенсом, тем более в Париже. А у нашей героини всегда были шикарные ноги! Поэтому она пошла на хитрость: перед выходом в люди стала смазывать ноги кремом, чтобы те блестели. Но супруга Кокатрикса сразу просекла это дело и тактично заметила: "На сцене "Олимпии" нельзя выступать без колготок". И в тот же день она купила несколько пар роскошных колготок и преподнесла их в подарок нашей героине.