Эдмон Белл и инспектор Тригсс<br />(Повести)

— Моя собственность? Придется изменить договор об аренде мистера Пилата Брауна. Я объявлю ему об этом немедленно.

— Вы так считаете? — усмехнулся Триггс. — Хорошо… мы приехали!

Они вышли из автомобиля, и снова мистер Томбс был поражен до глубины души.

— Ставни не отомкнуты, а здание выглядит заброшенным. Я выскажу свое недовольство мистеру Брауну, — твердо заявил мистер Томбс. — Но что вы делаете? У вас есть ключ?

— Да, дубликат, который мы нашли в вашем кабинете.

— Да, конечно… но не будет ли приличным сначала позвонить?

— Попробуйте, — сухо предложил Триггс.

Мистер Томбс звонил и звонил и слышал яростный трезвон металлического колокольчика в пустом коридоре.

— Никого нет, — печально проворчал он.

Мистер Триггс перестал его слушать, вставил ключ в замочную скважину, потом с силой толкнул дверь. Перед ними лежал темный коридор, полный пыли и паутины.

— Позор! — возмущенно воскликнул Томбс. — Совсем не ухаживать за владением другого. Подождите, я поговорю с мистером Брауном.

— Это будет возможно не так скоро, — со смехом сказал Триггс, — ибо сир Браун никогда не жил здесь и вряд ли появится. А что касается встречи с ним… Никто не знает, где он. Быть может, кроме дьявола.

Глава 4 Рукопожатие для мистера Томбса

Жизнь Томбса могла проходить спокойно, он даже мог познать мир и счастье, поскольку наследство «Лейсон и Лейсон» было довольно значительным. Но его укусила пчела особого вида, пчела любопытства. Первый укол он ощутил, когда осматривал вместе с мистером Триггсом пустой дом на Хей-стрит. Внутри было темно и печально. В нем застоялся запах плесени и гниющего дерева. Крысы стаями убегали, услышав шум открывающихся дверей. Все стены были испещрены липкими серебристыми следами подвальных мокриц.

— Хотя уборщицы «Лейсон и Лейсон» приходили сюда один или два раза в год, они многого не сделали, если вообще что-то сделали, — недовольно ворчал Томбс. — А что касается паршивца Пилата Брауна, то хотелось бы знать, почему он так дорого заплатил за эту конуру.

— Хороший вопрос, — согласился мистер Триггс.

— Обращусь к какому-нибудь предпринимателю, чтобы он серьезно переделал это крысиное гнездо. Быть может, даже найду покупателя.

В Томбсе проснулся собственник. Мистер Триггс энергично кивал головой.

— На вашем месте я не стал бы ничего делать, — твердо сказал он, — позволю себе даже запретить вам что-нибудь менять в этом жилище, мистер Томбс.

Томбс, считавший сыщика истинным своим спасителем, согласился сохранить все в том же виде, включая паутину. Триггс довольно кивнул, но любопытство Томбса только разыгралось от этого. На следующий день наследник «Лейсон и Лейсон» рьяно взялся за дело, отправившись с визитом к мистеру Пинку, нотариусу покойного. Приняли его с почетом. После нескольких жалоб на злоключения бывшего клерка и нескольких жестких слов в адрес юстиции, которая не в силах выполнять свою миссию без ошибок, и, наконец, после жарких поздравлений по поводу наследства мистер Томбс узнал множество приятных вещей, но узнал и другие вещи, которые показались ему очень странными. Сделав его своим наследником, покойный мистер Лейсон обогатил своего бывшего сотрудника на шестьдесят тысяч фунтов в деньгах и надежных ценных бумагах, десятью домами, доход с которых составлял примерно тысячу двести фунтов ежегодно, а также конторой, занимающейся недвижимостью, которая, хотя работала неторопливо, приносила до тысячи фунтов в год. Мистер Томбс был готов сказать, что такое состояние позволяло ему уйти от дел, когда нотариус перешел к особым статьям завещания. Мистер Томбс продолжит коммерческую деятельность в том же здании, ничего в нем не меняя, как по привычкам, так и по часам работы. Личный кабинет мистера Лейсона останется закрытым, а мистер Томбс будет вершить дела в своем кабинете.

Контора будет закрываться каждый вечер в семь часов, даже в воскресенье. После этого часа никто не имеет права входить в помещения, в том числе и мистер Томбс. Унаследованные здания не подлежат ни переделке, ни продаже. Если мистер Томбс скончается, нотариус Пинк вскроет письмо, спрятанное в сейфе, из которого он узнает о будущей участи зданий и конторы. Что касается денег и ценных бумаг, то мистер Томбс может пользоваться ими по своему усмотрению.

— Это все? — спросил бывший клерк. — Думаю, мне это подходит.

— Есть еще одна статья, — сообщил служитель закона. — Эта последняя статья была поспешно добавлена мистером Лейсоном, который записал ее карандашом. Выслушайте хорошенько: «В случае сдачи в аренду красного дома на Хей-стрит немедленно предупредить Брадлея Мосса». Примерно за три месяца до своей смерти мистер Лейсон забрал свое завещание, чтобы, как он сам сказал, внести это изменение. Я принял его в день драматической смерти… Больше ничего сказать не могу.

— Кто такой Брадлей Мосс? — спросил Томбс.

Нотариус удивленно воззрился на него:

— Как? Вы не знаете?

— Действительно не знаю, — откровенно признался Томбс. — Могу вас уверить, мэтр, что такого человека нет среди клиентов «Лейсон и Лейсон».