Эдуард Дженнер. Его жизнь и научная деятельность

Когда лорд Эгремонт, который сильно интересовался великим открытием Дженнера, обратился к нему с просьбой разъяснить причины этого странного явления, то вот что ответил ему Дженнер: «Все зло произошло оттого, что Вудвиль и Пирсон, достав настоящей коровьей оспы, привили ее в своем госпитале нескольким лицам; но, не давши ей вполне созреть, они на третий или на пятый день привили им натуральную оспу. Та и другая принялась, и поэтому материя, которая образовалась в оспинах больных, уже не была чистой коровьей оспой, а смешанной и, следовательно, заразной. И такой-то оспой пользовался Вудвиль; он же ее рассылал в провинцию, даже на материк. То же делал и Пирсон. Я старался удержать их от этого, но напрасно. Оба они не принимали самых необходимых мер предосторожности, которые в таком деле нужнее всего. Не только от испорченной материи, легко заразиться и от ланцетов, которыми прививают натуральную оспу».

И это выдавалось за открытие Дженнера!

К этому же периоду относится и другой поступок доктора Пирсона, сильно возмутивший и оскорбивший Дженнера. Этот врач, вскоре после обнародования открытия Дженнера, сулившего большие выгоды изобретателю, задумал эксплуатировать его открытие при посредстве особого акционерного общества (то же явление, как известно, повторилось и на наших глазах с изобретением Коха) и, объявив себя председателем этого общества, имел нахальство предложить Дженнеру место постоянного корреспондента вновь открытого общества.

Среди прочего он писал ему следующее: «Полагаю, мне нетрудно будет склонить наших принять вас… Ваше звание не причинит вам почти никаких расходов; каждый участник платит одну гинею в год – не более; но я думаю, что вас можно будет освободить и от этой платы, так как вы, вероятно, не будете присылать нам больных».

Дженнер, страшно возмущенный, отвечал своему коллеге более чем сдержанно: «Ваше письмо, – писал он, – признаюсь, изумило меня. Мне кажется немного странным, что общество, имеющее предметом своим прививание коровьей оспы, составилось и устроилось без моего ведома. Само по себе это должно быть очень лестно для меня, доказывая несомненно, что важность сделанного мною открытия признается теперь людьми высокого дарования. Но в то же время позвольте сказать Вам, что если оспопрививание по какой-либо неосмотрительности пойдет худо (и Вы согласитесь, милостивый государь, что оно уже во многих случаях заслужило порицание), то вся хула падет на меня одного. На Вас, или на кого-нибудь из Ваших, она никоим образом пасть не может. При настоящем положении дел я более нежели кто-либо чувствую, как необходимо мое присутствие в Лондоне; но на этот раз позвольте отказаться от предлагаемой мне чести».

Однако, как ни тяжело жилось Дженнеру в этот период, но и на его долю выпало много светлых минут; так, еще в 1802 году актом парламента, в благодарность от нации за великое открытие, Дженнеру было выдано сто тысяч рублей серебром, а в 1807 году эта награда была удвоена и выдана ему вторично, – после того, как Дженнер, желая спасти свое открытие от нареканий, просил правительство назначить комиссию с целью проверки его опытов. Особый парламентский акт созвал самых знаменитых врачей Англии для проверки открытия Дженнера, и вся эта докторская комиссия признала единогласно, что способ Дженнера составляет незаменимое благодеяние для человечества, представляя лучшую санитарную меру для борьбы с натуральной оспой (1807 г.).

Общественное мнение, возбуждаемое иезуитами, признававшими оспопрививание смертельным грехом, успокоилось этим заявлением научных авторитетов, и вакцинация стала быстро распространяться во всей Англии.

Кроме денежных наград от английского народа, 33 известнейших врача столицы поднесли Дженнеру свидетельство, удостоверявшее, что они признают безусловно коровью оспу за средство, предохраняющее от натуральной. Дженнер был представлен королю и королеве, город Лондон избрал его своим почетным гражданином и вручил ему осыпанный бриллиантами диплом на это звание. Почести посыпались на него со всех сторон. Университеты посылали ему почетные дипломы, а ученые общества делали его своим почетным членом. В честь Дженнера была выбита медаль с надписью «Дженнер».

Оспопрививание с 1800 года было объявлено обязательным и в английских войсках, и в английском флоте. Дженнер не забыл тогда своего мальчика, которому он произвел свою первую прививку, Фипса, и подарил ему домик и клочок земли. Тогда же был снаряжен английским правительством корабль, который объехал все порты Средиземного моря и распространил вакцинацию по островам и прибрежным странам.