Эдуард Лимонов

Презрение к невзгодам – девиз писателя. Его не пугали профилактические беседы с офицерами КГБ, преследования ФБР и дээстешников (французской контрразведки). Он шел на одну, вторую, пятую войну военным корреспондентом. С блокнотом в руках штурмовал в октябре 1993 года телецентр «Останкино». Его не сломили три тюрьмы. Первые дни пребывания в «Лефортово» он часами ходит по камере, повторяет для укрепления духа имена классиков-узников. И написал о них книгу. В перерывах между судебными заседаниями и в выходные в Саратовском централе перечитывает «Идиота» и изучает по письмам Ленина историю РСДРП. Вот почему он выбрал именно сорок девятый том Полного собрания сочинений (к сведению ученых – обладателей дипломов Литературного института, которые позволяли себе ерничать над узником совести). А незадолго до ареста читал «Капитал», харьковское издание 1928 года. Скорее всего, с предисловием Карла Каутского – так тогда издавали «Капитал». В «Еврогулаге», колонии № 13, стоя на поверках, он сравнивает закопченные корпуса промзоны с крепостями крестоносцев и воображает, как летит над ними подобно Симону-Магу.

– Лучше бы я жил себе и жил в этом странном мире монашеского аскетизма, повинуясь ритму трех больших молитв-проверок в сутки. Обезжиренный, мудрый, тайный осужденный Эдуард с впалыми щеками и копчеными ушами. Возможно, нет, я уверен, мне удалось бы однажды четко рассмотреть, кто летает в ядовитых облачках над промзоной на закате, кто, птеродактиль или Симон-Маг, – возвращается в злую годину испытаний и поясняет Лимонов в октябре 2009 года.

– Я вот люблю до сердцебиения странных немецких поэтов и гностиков-еретиков. Когда мне было 28 лет, я жил на Погодинской улице, неподалеку от Новодевичьего монастыря, в девятиметровой комнате. Ко мне приходил худой носатый парень-австриец, служивший в посольстве Австрии переводчиком, и вместе мы переводили на русский стихи поэта-мистика Тракля. Я уже не помню ни имени, ни фамилии австрийца, не сохранились и мои переводы, сделанные по его подстрочникам. Я случайно вспомнил сегодня о лейтенанте Тракле, он покончил с собой в 1914-м, в военном госпитале. Вспомнил и подумал, что я совсем не тот человек, который известен всем. Из этой желтой девятиметровой комнаты я каждый день ходил прогуливаться на Новодевичье кладбище. Незадолго до описываемого мной времени туда перенесли останки великого поэта Хлебникова. Я покупал на рынке большие красные яблоки и клал всегда одно яблоко на могилу Хлебникова. Когда его склевывали птицы, я клал следующее яблоко…

О существовании Симона-мага я знал с начала 60-х годов, то есть лет с двадцати отроду. Соперник Христа, летавший под Иерусалимом на закате (его «сбил», согласно легенде, апостол Петр), волновал меня несказанно. Когда я томился в лагере заключенным, еще шесть лет тому назад, Симон-маг являлся мне там в своем ослепительном облике то ли птеродактиля, то ли несостоявшегося Бога, он летал над промзоной. Недавно я обнаружил в интернете книгу известного адвоката Паршуткина о Симоне-маге. Автор высказывает предположение, что христианство украло биографию Симона, дабы приписать некоторые ее эпизоды истории Христа. Самого Симона, как водится, очернили, назвав его именем не только ересь: «симонианство», но и коррупционное преступление «симония». Будто бы Симон-маг пытался купить себе епископскую кафедру за деньги. Эти их кафедры, чего они стоили! Историк Ренан пишет, что христианские епископства первых веков христианства, как правило, объединяли в общину всего-то 6–15 верующих. Так что «епископ Антиохийский» или «епископ Иерусалимский» всего лишь обращались к группке странных полубомжей, полухиппи в рваных плащах. Правда, говорят, что встречались там и богатые чудаки. Несколько апокрифических текстов утверждают, что Мария Магдалина была женой богатого землевладельца, которому принадлежал среди прочего и Гефсиманский сад, где схватили Христа. Она говорила на нескольких языках и, разумеется, никогда не была проституткой. Проституткой ее сделали враги христиан – ортодоксальные иудеи, Синедрион и активисты вокруг. А христиане, в свою очередь, очернили Симона-мага и гностиков.