Читаем Эдуард Зюсс полностью

За три года, в течение которых Зюсс заведывал школьным делом Нижней Австрии, были проведены некоторые реформы. Вознаграждение и пенсии учителей были упрочены и увеличены, а снабжение продуктами постепенно отменено. Плата за учение в низших школах уничтожена. Учреждена должность окружных школьных советников. Единообразная надбавка к налогу на наследства, предназначенная для целей народного образования, была превращена в прогрессивную. Были открыты ремесленные и сельскохозяйственные училища и техникумы, а также педагогические институты с интернатами для подготовки учителей из крестьянства. При введении окружных школьных советов ландтаг встретился в епархии Пельтон с сопротивлением католического духовенства.

Изучение Везувия и землетрясений в Австрии

В сентябре 1870 года, в результате трех австро-итальянских войн, было закончено об'единение Италии. Светская власть папы кончилась. Король Сардинии Виктор Эммануил II, войска которого заняли Рим, стал королем Италии. Предчувствуя конец своей светской власти и пытаясь компенсировать эту потерю, папа Пий IX еще в июле, на Ватиканском соборе, ввел новый догмат католической веры — о «непогрешимости папы». С этого момента все, что официально заявлялось папой, считалось абсолютно верным и было обязательным для всех католиков.

В марте 1871 года Зюсс, пользуясь весенними каникулами, поехал вместе с некоторыми другими геологами в Неаполь, чтобы наблюдать Везувий, начавший извержение. В начале января на склоне Везувия образовался паразитический кратер. 1 апреля экскурсанты отправились к горе. Было раннее утро. Перед ними расстилалось зеркало обширного залива с дремлющими на нем судами; вдали поднимался дымящий вулкан; в дымке синели Сорренто и остров Капри. Путешественникам удалось осмотреть паразитический кратер благодаря направлению ветра, относившего газы в сторону. Место извержения было окружено четырьмя огромными крутостоящими зубчатыми плитами лавы в 30 метров высоты. Очевидно, эти плиты были подняты взрывом. Пройдя между ними, посетители очутились на краю провала, на дне которого, как озерко, стояла жидкая лава. Среди озерка поднимался конусообразный холм из шлаков с кратером на вершине. Из кратера регулярно, шесть-семь раз в течение минуты, вырывалось облачко пара и выбрасывались высоко вверх обрывки полужидкой лавы, падавшие частью в озерко, частью на окружающие плиты, где они в виде лепешек наслаивались друг на друга.

Рассмотрев все детали извержения в миниатюре, путешественники поднялись на главную вершину Везувия. Извержение и здесь происходило так же ритмично, но реже и сильнее. Склоны были покрыты черным пеплом с белыми пятнами поваренной соли. То тут, то там падали на склон куски раскаленной лавы, напоминая об опасности. Взобравшись на вершину, посетители увидели, что весь кратер был заполнен дымом. Можно было различить только верхний край его стенок, круто уходивших вглубь, в серую мглу, откуда по временам вылетал целый град камней, сыпавшихся на склон. Контраст между этой зловещей пропастью и синей гладью моря, расстилавшейся от подножия вулкана до горизонта, был поразительный.

Ритм извержения и его независимость от ритма извержения паразитического кратера вызвали у Зюсса сравнение с ритмом горячих источников, и он занес в записную книжку: «пульсирующая лавовая терма». Мелькнула мысль, что масса водяных паров, выбрасываемых вулканом, представляет не морскую воду, просачивающуюся в глубину вулкана, как гласили учебники геологии того времени, а выходит из недр земли и увеличивает количество воды в океане. Следовательно, и значительная часть морской воды является продуктом процесса выделения газов и паров из земных глубин, и процесс этот продолжается миллионы лет в разных странах земли. Мысль эту Зюсс решил высказать печатно тридцать лет спустя при об'яснении происхождения горячих источников Карлсбада.

После Неаполя Зюсс посетил остров Сицилию, где поднимался на вулкан Этну. Он интересовался также мероприятиями молодого итальянского правительства по проведению дорог и борьбе с бандитизмом, процветавшим при папской власти. На обратном пути по Италии Зюсс отметил на морском берегу между Реджио и Сидерно огромные конусы аллювия, выдвинутые в море благодаря размывающей работе речек в Апеннинах. Он узнал, что за последние годы эти конусы заметно увеличились в связи с хищнической вырубкой лесов в горах.

В другой местности Зюсс видел страшное опустошение, произведенное землетрясением осенью предшествующего года, — разрушенные церкви и другие здания, треснувшие и подпертые дома. Сотни людей погибли тогда, но в Европе об этой катастрофе знали очень мало.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное