Эдвард Сноуден. Личное дело

Мои ключи к диску с секретными данными напоминали этот прием, но с одной маленькой уловкой: раздавая по кусочку свое заклинание, я один оставил себе. Фрагменты моего волшебного заклинания могут быть спрятаны повсюду, но стоит мне разрушить хотя бы один, тот, что я припас для себя, как будет разрушен и доступ к тайнам АНБ – навечно.

Мальчик

Лишь оглядываясь назад, я могу увидеть, как высоко взошла моя звезда. Я был учеником с затруднениями речи, который с трудом отвечал в классе, – а стал учителем языка новой эпохи. Ребенок из семьи скромных представителей провинциального среднего класса, я жил блаженной жизнью на островах и зарабатывал столько, что деньги давно потеряли для меня всякий смысл. За семь коротких лет я поднялся от менеджера локального сервера до разработчика глобальных сетей; из сторожа в «склепе» я вырос в создателя ключей от заколдованного дворца.

Но только всегда есть опасность позволить даже самому квалифицированному работнику подняться слишком высоко до того, как он очерствеет, станет циничным и распрощается со своим идеализмом. Я самым неожиданным образом оказался на самом «всевидящем» месте в разведсообществе; находясь на самой низкой должности в иерархии своего учреждения, я получил заоблачный доступ буквально ко всему. И хотя я получил феноменальную и, откровенно говоря, незаслуженную возможность наблюдать самые отвратительные деяния разведки, я успел сохранить и присущее мне по жизни любопытство, особенно насчет одного вопроса, все еще непостижимого для меня: границ слежки, предельного множества тех, на кого агентство устремляет свой пристальный взгляд. Каково то предельное число людей, установленное не полицией или законом, а самими техническими возможностями безжалостной, неуступчивой всевидящей машины? Был ли вообще хоть кто-то, за кем эта машина не следила?

Единственным способом отыскать ответ было – сойти с высот на землю, сузить кругозор и выбрать роль поскромнее. Служащие АНБ с самым свободным доступом к необработанной, «сырой» информации – это операционисты, которые выстукивают на компьютерной клавиатуре имена попавших под наблюдение тех индивидов – не важно, граждан США или иностранцев. По той или иной причине либо без всяких причин, эти люди стали объектом самого пристального внимания агентства, и теперь оно с интересом собирает все сведения в их коммуникациях. Крайней точкой моих изысканий стал, как я понимал, момент, где именно государство положило глаз на человека, а человек остался в неведении.

Программа, которая делала такой доступ возможным, называлась XKEYSCORE – это своего рода поисковая система, которая позволяет аналитику совершать поиск по всем записям вашей жизни. Представьте такой Google, который вместо страниц из Интернета показывает вам фрагменты вашей переписки по электронке, ваши разговоры в мессенджерах, личные файлы – словом, вообще все. Я прочел о программе достаточно, чтобы понять, как она работает, но сам ею не пользовался, поэтому мне понадобилось узнать о ней больше. Изучая XKEYSCORE, я сверялся со своими ощущениями, искал подтверждения всей глубины проникновения АНБ в частную жизнь людей. Я хотел подтверждения не на бумаге, но из собственного непосредственного опыта.

Один из немногих офисов на Гавайях с неограниченным доступом к XKEYSCORE был Национальный центр управления угрозами (NTOC[68]), занимавший сверкающее, безлюдное, со свободное планировкой здание, которое раньше в АНБ называли «Домом Рошфора» – в честь легендарного морского криптоаналитика Второй мировой войны Джозефа Рошфора, расшифровавшего японские коды. Большинство сотрудников искажали название, превратив Рошфор в Форт-Рош – или просто Рош[69]. Когда я подал туда заявление, часть здания еще строилась, что тут же мне напомнило о первой секретной работе в CASL. Такая у меня судьба – начать и закончить свою карьеру в недостроенных зданиях. Помимо почти всех работавших на Гавайях переводчиков и аналитиков в Форте-Рош размещалось местное отделение Управления операциями индивидуального доступа (TAO[70]). Этот центр при АНБ отвечал за удаленный взлом компьютеров людей, которых аналитики выбрали целями, – современный эквивалент старинных краж со взломом, когда, вламываясь в чужой дом один раз, там оставляют жучки и потом собирают компрометирующий материал. А главным занятием NTOC, напротив, было надзирать за иностранными аналогами ТАО и срывать их планы. По счастливому стечению обстоятельств, Центр управления угрозами имел вакансию по контракту с «Буз Аллен Гамильтон» – должность, которую они эвфемистически описали как «инфраструктурный аналитик». В обязанности этого аналитика входило использование полного спектра инструментов АНБ для массового слежения, включая XKEYSCORE, – чтобы осуществлять надзор над интересующей разведку «инфраструктурой», то есть всем Интернетом.