Ее друг (СИ)

— Я верю, что про сына ты не стала бы мне врать. А по остальному… Мне надо переварить твой рассказ, Маша. Если всё это правда, то я получается ещё больший му…ак, чем я думал.

Я не удержалась и со злостью рассмеялась.

— Как обвинять и обижать меня направо и налево, так ты скор на расправу, а как признать правду, так ты переваривать собираешься. Удобно, что скажешь! А почему раньше ты не фильтровал и не переваривал ту грязь, что лилась на меня со всех сторон? Не удобно было? Я тебя считала чуть ли не святым, Миша! Самым близким мне человеком, а ты предал меня. Всем поверил, но не мне. Ты знаешь как мне было больно и одиноко?!

— Знаю, — выкрикнул Миша и в три шага преодолел расстояние между нами, — да я сам чуть с ума не сошел от боли и разочарования. Я ведь действительно тебя любил и был уверен, что и ты меня любишь. А вышло, что ты тайно грезила Арсением… Да! Я был молод и неправильно повел себя с тобой, но я тогда просто не мог здраво рассуждать. У меня мозг затуманился от ревности и обиды. Я когда от тебя кусок вырывал, каждый раз с себя кожу заживо сдирал.

— Это тебя не оправдывает, — тихо проговорила я и отошла от подошедшего мужчины на шаг назад.

— А ты полагаешь, что я ищу себе оправданий? Нет. Но если ты думаешь, что жизнь меня не наказала за то, что я сделал тогда, ты ошибаешься. Наказала и не раз. Жизнь и сейчас продолжает долбить меня со всех сторон. Я не ищу твоей жалости или чего-то подобного, я просто прошу — дай мне время всё переварить, Маша. А сейчас… я просто хочу встретиться с сыном.

— Ты его увидишь, но я должна всё подготовить и…

— Что подготовить?

— Тёму подготовить. Продумать детали встречи. Это правда нужно сделать, Миш.

— Готовь, но быстрее, — тихо попросил Решетников.

Я кивнула и развернулась, собираясь выйти из номера. Неожиданно Миша приобнял меня сзади и, зарывшись носом в волосах, тихо сказал.

— Прости меня за всё, Маша. Ты была и будешь для меня единственной любимой девушкой. Несмотря ни на что и не на кого. Ты — для меня — важнее жизни, важнее смерти, важнее мира. Просто знай об этом.

Миша резко отстранился и тихо добавил.

— Я рад, что матерью моего единственно ребенка являешься ты — Маша. А теперь иди, больше не буду тебя задерживать. Готовь встречу.

Глава 53

Вернувшись на работу, я ещё полдня ходила как в тумане. Голова отказывалась работать, а грудь распирала ноющая тяжесть.

В конце рабочего дня ко мне зашла Валерия Гордеевна. Мы с ней несколько раз пересекались в течение дня по работе и каждый раз директриса смотрела на меня не как обычно. В её взгляде читалось внимание и настороженность, а если учесть, что Городецкая редко показывала свои эмоции, то подробный эмоциональный посыл каждый раз меня очень озадачивал.

Когда часы показали пять часов вечера, я выключила компьютер и тут на пороге нашего отдела показалась Валерия Гордеевна.

— А где Кирилл? — пытливым взглядом обвела наш кабинет директриса.

Я растерялась, так как никак не могла вспомнить куда подевался начальник.

— Понятно, — покачала головой Городецкая и припечатала меня очередным настороженным взглядом.

— Что с тобой сегодня, Мария?

Я опустила глаза, а по щекам неожиданно покатились крупные слёзы.

— Извините, — тихо прошептала я и стыдливо отвернулась.

— Маш, — впервые неофициально обратилась ко мне Валерия, — ты с Мишей Решетниковым знакома, так ведь?

Не поднимая головы, я молча кивнула.

— Ты и есть его подруга детства?

Я уставилась на директрису и облизала солёные от слёз губы.

Значит я была права — между Мишей и Валерией точно что-то было, раз он делился с ней личной информацией. Решетников был не из тех людей, которые направо и налево делятся такими вещами.

— Нет-нет, — неожиданно улыбнулась Валерия и я даже рот раскрыла от её реакции и на короткое время позабыла про свои эмоции. Оказывается директриса умеет улыбаться, отчего её лицо очень сильно преображается.

— У нас с Мишей никогда ничего не было. Можешь на этот счёт не беспокоиться.

— Я и не беспокоюсь, — снова облизав губы, прошептала я.

Валерия снова улыбнулась и молча кивнула. Городецкая развернулась, чтобы уйти, но я набралась смелости и спросила.

— А вы с Мишей вместе в больнице лежали?

Валерия повернулась и утвердительно кивнула.

— Да. В соседних палатах мы пролежали с Решетниковым более полугода. А до этого, почти месяц, мы занимали соседние кровати в отделении реанимации. Возможно, я бы и не обратила внимание на парня с соседней койки, но он всё время по ночам звал девушку по имени «Маруся». В реанимации нас пятеро лежало и обычно, в самых тяжёлые минуты, мы вспоминали о Боге или о матери, а Миша напротив обращался к девушке.

Я зажала виски дрожащими пальцами и снова опустила взгляд на выключенный компьютер.

— Так мы и познакомились. Потом общаться стали и все семь лет мы общаемся. Правда наше общение перывалось на год, когда Миша уезжал работать в закрытый военный городок… А когда он наконец оттуда уехал, мы возобновили общение.

— Почему наконец?