Ее королевское высочество

– Ты из Америки, – заключает одна из девочек. Она точно младше, у нее пепельные волосы и огромные голубые глаза. Я замечаю лошадь, торчащую из кармана ее кожаного ранца.

– Да. Меня зовут Милли.

Она снова моргнула, но, наконец, представилась.

– Элизабет. Можно Лиззи. А это Эм, – она указывает на темноволосую девочку, – и Олли.

– Элизабет, Эм, Олли, – повторяю я и киваю им. Они вежливо улыбаются. Думаю, им лет по двенадцать. Может, есть шанс, что в Грегорстоуне я встречу таких людей. Не далеких от жизни богачей, а застенчивых учеников.

Застенчивых и богатых, но дети же все одинаковые.

Как бы то ни было, дорога выравнивается, и перед нами вдруг возвышается четырехэтажное здание школы. Такое же, как на сайте, только… настоящее.

Прямо передо мной.

Фотографии совершенно не передали всей красоты. Камень кремового цвета на фоне зелени, длинная подъездная дорога из гравия, солнце блестит в окнах.

– Вау, ничего себе! – вздыхаю я.

Мистер Макгрегор смотрит на меня, и мне даже показалась, что в его в глазах заиграла искорка.

– О да, – соглашается он. – Посмотреть есть на что!

Он вздыхает и хмурится.

– Раньше этот дом принадлежал моей семье, понимаешь, но теперь я здесь работаю и подвожу вас.

Я не знала, что сказать, просто угукнула в знак согласия и снова принялась рассматривать школу.

По территории слоняются студенты. Некоторые – в школьной форме.

На мне все еще джинсы и футболка, а форма ждет меня в школе.

Подтянув рюкзак на колени, я вытаскиваю распечатанное письмо. Читаю, проведя пальцами по строчке: «Комната 327». Моя комната. В которой я буду жить целый год.

С какой-то девочкой.

Это самое странное во всем эксперименте со школой-интернатом – жить вместе с кем-то. Я была единственным ребенком всю свою жизнь, за исключением последних полутора лет, и никогда ни с кем не делила комнату.

Хорошая тренировка перед колледжем, верно?

Мистер Макгрегор остановил машину перед входом в школу, куда уже направлялись другие ученики, тащившие за собой чемоданы. В багажнике лежит мой внушительных размеров чемодан (слава богу, я успела купить его на распродаже в торговом центре), и, не успев оглянуться, я уже стою в огромном холле Грегорстоуна, держась за ручку чемодана.

Вокруг суматоха, все бегают туда-сюда, а я оглядываюсь, пытаясь понять, что к чему. Я вся на нервах, а смена часовых поясов утомила меня куда больше, чем я ожидала.

Больше всего я удивлена тому, сколько здесь парней. Совершенно разных. Кому-то с виду лет двенадцать, а есть те, что на несколько голов меня выше. На одну девочку в зале приходится примерно пять мальчиков. Интересно, сколько человек в нашем девчачьем классе?

Первый этаж и правда выглядит чьим-то поместьем из-за картин на стенах, маленьких столиков с безделушками и мягких ковров на полу.

Передо мной – спиральная деревянная лестница на второй этаж. Я сглотнула и пошла вверх, затаскивая по ступенькам чемодан.

Лифтов (или как там их в Шотландии называют) здесь нет – так что, пока я дотащу все свои пожитки до третьего этажа, выполню дневную норму кардиотренировок.

Ну, здесь не так суматошно. И темнее. Окон меньше, а ковер вообще будто покрыт плесенью.

Фу!

Я сразу же нахожу комнату 327. Открываю дверь – внутри никого.

Встаю в проходе. В комнате две кровати, шкаф и по столу справа и слева от двери. Если дверь открыть полностью, она ударится об один из столов, и я почему-то решила выбрать именно эту сторону комнаты. Может, то, что я взяла сторону похуже, поможет завоевать расположение соседки?

Я втащила чемодан и села на маленькую кровать с колючими белыми простынями и зеленым шерстяным покрывалом.

Я это сделала. Приехала в Шотландию. И проведу здесь целый год.

Пока пучина этой грандиозной авантюры не затянула меня полностью, я достаю из кармана телефон и звоню папе в фейстайм.

Он отвечает почти мгновенно, и я с облегчением улыбаюсь, увидев его в гостиной.

– Ты добралась! – образовался он. Я замечаю, что его взгляд бегает по углам экрана, и кручу телефон так, чтобы ему удалось осмотреть комнату.

– Жить буду в роскоши, – заявляю я.

– Боже мой, это выглядит так… причудливо, – удивляется вклинившаяся в разговор Анна.

Я машу ей в камеру:

– Если «причудливо» означает «маленького размера и немного пугающе», то да. Так и есть.

Она едва заметно хмурится и наклоняется ближе к экрану.

– Милли, если это не… – начинает она, но тут дверь в мою комнату распахнулась, громко ударившись о стол.

– Нет! – послышался настойчивый голос. – Я на это не подписывалась.

В комнате появляется девушка. Вслед за ней входит мужчина в темном костюме, и я на мгновение забываю о семье и звонке.

Пялиться некрасиво, знаю, но это без преувеличения самая красивая девушка в мире.

Она выше меня, у нее золотые волосы. Серьезно, они словно из золота. Цвета темного меда. Они убраны с лица ободком, а ее лицо…