Её лучшая роль

— Мне нравится вас дразнить, вы всегда так покупаетесь на подначку! А теперь перестаньте притворяться, будто занимаетесь машинкой. Оставьте ее в покое. Я повезу вас куда-нибудь поесть. Смизи уехала на уикэнд, а мне не хочется возиться.

— Я могу вам что-нибудь приготовить.

— Вы, наверное, устали… и кроме того, я ненавижу хозяйственных женщин.

Энн не удивилась бы, если бы Пол Моллинсон привел ее в какой-то скромный непритязательный ресторанчик, но когда потом она анализировала происшедшее, поняла, что он такого никогда бы не сделал. Если он собирается поужинать в ресторане, то пойдет туда, куда хочет, независимо от того, будет ли с ним актриса, на которую он хочет произвести впечатление, или ничего не значащая для него секретарша.

Они поужинали в Дорчестере, сидя за круглым столиком на террасе в углу. Уже стемнело, и лампы в виде свечей лили мягкий свет на белые скатерти и листву живой изгороди, отделявшей их от Парк-Лейн. Мимо проносились с шумом автобусы и автомобили, время от времени заглушая жужжание разговоров и музыку, доносящуюся из окон танцевального зала.

Так же быстро, как он делал все, Пол заказал обед и, только когда официант ушел, вспомнил, что не посоветовался с ней.

— Я сожалею, — коротко бросил он. — У меня совершенно это вылетело из головы. Но надеюсь, вы любите икру и цыпленка?

Энн собиралась уже ответить «да», когда неожиданно решила, что будет хорошо дать ему первый урок.

— По правде говоря, — сладким голосом ответила она, — икра кажется мне слишком соленой, а цыплят я просто не ем.

— Тогда я верну официанта. — Пол поднял руку, и официант немедленно подошел к ним. — Может мадам снова посмотреть меню? Она хочет заказать что-то другое.

Мгновенно перед ней на столе оказалось меню, и Энн притворилась, что изучает его.

— Я, пожалуй, заказала бы копченую селедку.

— Копченую селедку? — удивленно переспросил официант.

— Копченую селедку, — твердо повторила Энн, — поджаренную с помидорами.

— Мы подаем копченую селедку только на завтрак, мадам. Может быть, вы обратитесь в кафетерий?

Разговор взял в свои руки Пол:

— Леди хочет, чтобы ей подали копченую селедку на террасе.

— Но ее невозможно приготовить на нашей кухне!

— Мне все равно, где вы ее приготовите, — резко проговорил Пол, — лишь бы вы принесли ее.

— Хорошо, сэр.

Официант исчез, а Пол положил руки на стол.

— Посмотрите на меня, мисс Лестер.

Она подняла глаза на него:

— Да, мистер Моллинсон?

— Вы ведь на самом деле не хотите копченой селедки? Правда?

Быстрая ямочка появилась и исчезла у нее на щеке.

— По правде говоря, нет.

— Тогда зачем вы ее заказали?

Она ничего не ответила, и он заулыбался:

— Мне очень хочется дождаться и посмотреть, как вы будете ее есть! — Он щелкнул пальцами, и официант вернулся. — Мадам передумала. Она решила все-таки взять цыпленка и икру!

Во время обеда Пол решительно взялся развлекать Энн, и она с удовольствием включилась в эту игру остроумия. После кофе они потанцевали. Она была высокой, но и он был выше ее почти на голову. В его крепких объятиях она почувствовала себя маленькой и беззащитной и, вздохнув, доверчиво прижалась к нему.

— Вы довольны?

— Очень. Спасибо, мистер Моллинсон.

— Лучше зовите меня Пол. Я отказываюсь слушать весь вечер, как вы называете меня мистером Моллинсоном! А есть у вас второе имя, кроме Энн?

Она покачала головой:

— Просто Энн. Ничего интересного.

— Не простая и очень интересная Энн, красивая Энн, — поправил он. — Вы ведь очень красивы и знаете это. Возможно, это одна из причин, по которой ваша мачеха вас невзлюбила. Там, где вы жили, в том районе, были состоятельные холостяки?

— Один или два.

Говоря это, Энн придвинулась ближе к нему, чувствуя, что это был единственный способ прекратить опасный разговор. И его рука сжала крепче ее руку, когда он вел ее в сложном рисунке танца. При его индивидуализме можно было ожидать, что он будет танцевать нечто собственное, не подчиняясь ритму танца. Энн так и думала, но выяснилось, что была к нему несправедлива: он оказался великолепным танцором, да и Энн не уступала ему в этом, их дуэт был идеально гармоничным. Музыка стала медленной, потом прекратилась совсем, и он, поддерживая ее под локоть, вывел из танцевального зала.

Энн зевнула и попыталась прикрыть зевок ладонью.

— Вы устали, — быстро проговорил он. — Я отвезу вас домой.

— Но вы, должно быть, тоже устали. Ведь это вы весь день занимались творческой работой.

Он улыбнулся:

— Это что, острота на мой счет?

— О нет, — серьезно сказала она и коснулась рукой его руки. — Я это говорю как комплимент.

Они прошли через весь танцевальный зал, через фойе и, обойдя отель сбоку, подошли к его машине. Поездка по темным улицам пролетела мгновенно, и очень быстро они уже были у дверей ее дома.

— Это был чудесный вечер, Энн. Еще раз спасибо, что задержались на работе.

— Я рада, что смогла быть вам полезной.

Она повернулась посмотреть на него. Его лицо было почти не видно в слабом свете приборного щитка.

— Кстати, если вы и следующую неделю будете отсутствовать, мне бы не хотелось брать жалованье.