Ее надменный романтик

Кити растерянно пожала плечами. Странно, прошло столько лет, а боль в сердце все еще никак не утихала и была такой острой! Весь ее мир перевернулся за один день, и она была бессильна что-либо изменить. Так же, как и сейчас.

— Эллен пришлось вернуться в Ирландию, чтобы присматривать за больной мамой. Понятно, что я не могла остаться с отцом ОБреди. Поэтому они нашли в приходе супружескую пару, которая не могла иметь собственных детей, и взяли меня к себе.

— Я так понимаю, с ними ты была совсем не так счастлива? — спросил Сантьяго после долгого молчания.

Кити восхищала его проницательность, но в тот же момент и расстраивала. Ей было бы гораздо легче, если бы он просто отмахнулся от нее со скучающим выражением лица. Тогда ей не пришлось бы вновь мысленно окунаться в те события.

— Нет, вовсе нет, — решительно заявила Кити.

— Правда? — спросил Сантьяго спокойно, наливая себе кофе.

— Ну… они были очень чопорной парой. Из тех, кто прячет свою жизнь за занавесками. Миссис Бейли — мама, — добавила она неловко, потому что так и не смогла привыкнуть к этому слову, — всегда хотела собственного ребенка, ее муж — меньше, и он быстро понял, что я ему очень мешаю. Он хотел вернуть свою прежнюю безбедную жизнь. Но, конечно, они не могли отправить меня обратно. Ведь ребенок — это не вещь, которую можно вернуть в магазин, потому что она не подошла по размеру. И не собака, которую вы по ошибке решили подарить человеку, не любящему животных.

— А ты когда-нибудь пыталась выяснить, кто твои настоящие родители? — с искренним любопытством спросил Сантьяго.

— Нет, — покачала головой Кити.

Она бы не смогла смириться, если бы ее в очередной раз отвергли. Но вслух она этого не произнесла. Как и промолчала о том, что в ее приемной семье мужчина был на первом месте. Жена полностью подчинялась ему, потому что любила. Но Кити не понимала такой любви. Сантьяго точно не интересовали ее взгляды на семью. Он с самого начала честно сказал ей о том, чего точно не хочет в отношениях.

Кити попыталась собраться:

— Послушай, я знаю, что нам нужно что-то решить о будущем малыша.

— Чего ты от меня хочешь, Кити, а? — перебил он. — Денег? Загородный дом? Или, может, ты хочешь за меня замуж?

— Я ничего от тебя не хочу. В особенности мне не нужно то, что ты не хочешь мне дать! — почти прокричала Кити, яростно смыкая пальцы на своем пока еще плоском животе. Сантьяго явно заметил это движение. — Тебе вообще ничего не нужно делать. Не хочешь указывать свою фамилию в графе «отец» — пожалуйста. Ты вообще можешь не участвовать в жизни ребенка, и я никогда тебя ни в чем не упрекну. Хотя для малыша лучше, чтобы ты все же был.

Сантьяго внезапно сел прямо, его кофе, к которому он не притронулся, давно остыл.

Рассказ о непростом детстве Кити растрогал его. Но сейчас он был удивлен ее внезапной эмоциональностью.

Сантьяго чувствовал, как в нем медленно начинает закипать гнев.

«Неужели детям всегда так не везет? Неужели их всегда используют в качестве пешек?» Вновь его сознание стали одолевать тени собственного печального прошлого, хотя, казалось бы, он давно от них избавился.

— Повтори еще раз то, что ты сказала, Кити, — мягко произнес Сантьяго. — Ты думаешь, что у тебя есть возможность исключить меня из жизни нашего ребенка?

— Но ты ведь сам сказал, что тебе нравится быть одиноким, — запротестовала она. — Ты говорил, что не хочешь серьезных отношений, брака и отцовства. Я тебе поверила.

— Так зачем же ты приехала на Бали, если все это понимала?

— Затем… — Кити нервно сглотнула, и он вдруг вспомнил, какой нежной была кожа ее шеи. — Затем, что ты имеешь право знать, что станешь отцом, — продолжила она с дрожью в голосе. — Но если бы ты действительно оказался…

— Кем?

Кити растерянно провела по своим рыжим кудрям.

— Если бы ты действительно оказался жестоким или подлым человеком, я бы даже не упомянула о ребенке. Я бы уехала и справилась со всем сама.

— Так что же заставило тебя передумать? — Он глухо рассмеялся. — Решила, что я не такой уж и плохой человек? Или же ты настолько сильно меня хотела, что не могла сопротивляться желанию и потеряла рассудок?

— Какая теперь разница. Все уже случилось так, как случилось. Но мы можем решить, что будем делать дальше.

Сердце Сантьяго бешено колотилось, но он по привычке, оставшейся со службы во флоте, сохранял самообладание. Ему всегда говорили, что он с легкостью мог бы играть в покер.

— И какие у тебя предложения?

Сантьяго заметил, что Кити расслабилась.

— К примеру, я могу вернуться в Англию, — пояснила она. — Да, наверное, так будет лучше всего. Самое лучшее решение.

— Вряд ли. Ты достойна совсем другого, Кити.

— Так чего же ты бы хотел?

Впервые в жизни Сантьяго не знал, что ответить. Обычно он мастерски предсказывал исход любой ситуации. Попытавшись сконцентрироваться и понизив голос, он произнес:

— Я привык следовать собственным инстинктам. И сейчас они мне подсказывают, что тебя не нужно выпускать из виду.

— На что ты намекаешь? — прошептала она.

— Я должен поехать в Австралию по делам, — сказал он. — И ты поедешь со мной.