Ее настоящее имя

– Ну разумеется! Антонина давала объявление в газету, на него женщина и откликнулась. А газета называется «Кому что», – гордо заявила агентесса.

– Меня не интересует название газеты. Я хочу знать – откуда приехала гражданка и как ее фамилия?

– Минуточку. У меня все записано. Вот. – Елизавета Артуровна раскрыла маленький блокнотик и прочитала: – Кривцова Нина Степановна, приехала из поселка Светличный. Это, наверное, из того, что в сорока километрах от Тарасова.

– Наверное или точно?

– Не знаю. Антонина сказала, что она из Светличного, и больше ничего не уточнила. Это я уже сама домыслила.

– Ну хорошо, Светличный так Светличный. А ваша Антонина слышала, о чем разговаривали Верещагина с Кривцовой?

– Нет, они шушукались в комнате при закрытых дверях. Татьяна Александровна, я же вам говорила, что все наши жильцы – люди интеллигентнейшие. Тоня не прислушивалась к их разговору. Но ей показалось, что эти женщины – родственницы. Они внешне были чем-то похожи.

– А сколько лет Кривцовой?

– Около шестидесяти. Не исключено, что Нина Степановна – мать Верещагиной. Во всяком случае, разговаривали они на «ты».

– Так, вот это уже кое-что! Подведем итог. Значит, Верещагина три дня подряд приходила к квартирантке, приехавшей из поселка Светличный. Они вели разговоры, не предназначенные для чужих ушей, поэтому закрывались в комнате. Возможно, это были разговоры о делах семейных, потому что женщины внешне похожи, и Ольга может быть дочерью Нины Степановны. Так?

– Да, все так. Я справилась с заданием?

– Если бы вы передали содержание их разговора и узнали точный адрес Кривцовой, то я была бы вами более довольна. Может, Антонина записала паспортные данные своей жилички?

– Нет, она просто пролистала паспорт, и все. Зачем записывать, если та всего на три дня остановилась? А насчет разговора с гостьей, то Тоня слышала только то, что какая-то Аленка собирается выходить замуж и наверняка возьмет фамилию мужа.

– Да, негусто. Это точно все? Может, еще что-то вспомните или мне самой с вашей Антониной поговорить?

– Ее сейчас нет дома, она в кукольном театре гардеробщицей работает. Да и вряд ли Тоня вам больше скажет, чем мне.

– Ладно, тогда будем считать, что этот вопрос исчерпан.

– Когда я могу подойти к вам в прокуратуру за вознаграждением?

– Никуда идти не надо. Я сейчас вам выдам двести рублей.

– А как же насчет подписи и все такое?

– Не волнуйтесь, у меня все с собой. – Я достала из сумки расходный ордер и подсунула его Елизавете Артуровне: – Вот здесь напишите сумму прописью и распишитесь.

Певица-пенсионерка была безумно рада даже таким небольшим деньгам, внезапно свалившимся на нее. Естественно, на бледную печать у обреза бланка она не посмотрела с пристрастием, сразу же заполнила ордер, а потом сказала:

– Знаете, у меня много свободного времени, и если у вас будет новое задание, то я всегда готова его выполнить. Обращайтесь в любое время. У меня огромный творческий потенциал...

– Хорошо, Елизавета Артуровна, мы это учтем. До свидания. – Я поспешила сразу же уйти от своей агентессы, дабы не слушать, как театрально она себя пиарит.

Откровенно говоря, информация, которую я получила от певицы, не пролила свет на обстоятельства дела. Ясно было только то, что у Ольги имелась какая-то тайна, которую она скрывала от Писаренко. Верещагина врала своему любовнику, но почему? Она же могла сказать Александру, что встречается с родственницей, но Олечка предпочла завуалировать свои походы на чужую квартиру во внерабочее время, сославшись на дополнительный заработок на дому у клиентки. Кроме того, Верещагина говорила, что ни одна живая душа не знает, где она обосновалась, но оказалось, что Нине Степановне Кривцовой известно ее новое место жительства. Значит, эти женщины как-то поддерживали связь. Скорее всего, писали друг другу письма до востребования. Что же подвигло их встретиться? Свадьба некой Аленки? Не факт. А что тогда? Жаль, что интеллигентная Антонина не стала подслушивать их разговоры. Честное слово, я больше люблю неинтеллигентных бабушек, таких, у которых ушки на макушке и которые везде суют свои длинные носы!

Я уже хотела поехать в поселок Светличный, который находится недалеко от Тарасова, чтобы выяснить, не проживает ли там гражданка Кривцова, но мне позвонил Кирьянов.

– Здравствуй, Танюша, – сказал он, и по одному только этому приветствию я поняла, что у него есть для меня какая-то информация.

– Привет! Что интересного скажешь?

– А вот и скажу! Адресок Верещагиной Ольги Петровны. Одна гражданочка с таким именем и днем рождения действительно зарегистрирована в Оренбургской области. Записывай – поселок Светличный, улица Коммунаров, дом сорок девять. Кстати, она восемьдесят второго года рождения.

– То есть ей около двадцати пяти, а мне сказали, что выглядит она на тридцать.

– Ну знаешь, на пять лет легко можно ошибиться...

– Да, конечно.

– Во всяком случае, другой Верещагиной с таким именем и отчеством, родившейся двадцать восьмого марта, да еще зарегистрированной в Уральском регионе, у меня нет. Что-то не так?