Ее последний вздох

Она кивнула Кинсу, тот подошел. Таггарт глянул через левое плечо. Вздохнул и отставил бутылку. Демонстративно поднял обе руки в воздух – сдаюсь, мол, – и так шлепнул ладонями о стойку, что люди вокруг завертели головами. Парочка слева тут же смылась от греха подальше. Трейси шагнула негодяю за спину и протянула вперед правую руку. Кольцо наручников замкнулось как раз под серебряным браслетом-змейкой с двумя красными камешками-глазами. Когда она стала заводить руку Таггарта ему за спину, вращающийся табурет повернулся. Левая рука задерживаемого взлетела вверх и цапнула ее промеж ног.

Застигнутая врасплох, Трейси, не думая, заехала ему локтем в лицо, да так, что услышала звук удара кости о кость. Потом схватила его за волосы на затылке и ткнула лицом в стойку. Кинс среагировал сразу, всем телом прижав Таггарта к стойке, а тот начал извиваться под ним и орать:

– Вы все свидетели! Я ничего не сделал! Полицейская жестокость! – Кровь лила у Таггарта из носа, пачкая ему зубы.

– Эй! – Бармен, которого до сих пор нигде не было видно, вдруг возник за стойкой. – Это что, так необходимо?

Трейси сумела завести левую руку Таггарта ему за спину и замкнула наручники. Она вытащила из ножен на бедре арестованного нож, передала его одному из подошедших патрульных офицеров и быстро обхлопала Брэдли на предмет другого оружия.

Ничего не найдя, она скомандовала:

– Вставай.

Она сдернула Таггарта со стула, но тот продолжал упираться. Наступив ботинком на каплю крови, он поскользнулся и плеснул пивом себе под ноги. Прежде чем Трейси или Кинс успели хотя бы протянуть ему руку, он упал, да так, что треснулся затылком о плиточный пол.

– Вот уж это совсем ни к чему, – сказал бармен.

– Дайте мне адвоката, – выл Таггарт с пола. – Вы все свидетели. Полицейская жестокость! – Люди вокруг стали проявлять интерес, оживились, – это уже был дурной знак, – в полицейских полетели упреки и оскорбления. Чувствуя, что ситуация накаляется, Трейси и Кинс подхватили тело под руки и поволокли его, вопящее и сопротивляющееся, через заднюю дверь наружу, к патрульной машине.

Глава 25

По дороге решили везти негодяя в тюрьму округа Кинг – пусть охолонет там, в камере. Судя по тому, как он продолжал вести себя в машине, а затем и во время оформления, Трейси показалось, что процесс должен занять неделю, не меньше. Зато слух о стычке в баре разлетелся по отделу тяжких насильственных почти мгновенно. Билли позвонил ей и сказал, что ее вызывает к себе Ноласко и что голос у него недовольный. Трейси даже не надеялась на понимание со стороны человека, который сам однажды схватил ее за грудь при полной комнате курсантов, демонстрируя им технику обыска охлопыванием. Кинс пошел с ней, хотя вообще-то он не видел, как Таггарт лапнул Трейси, потому что тот как раз отвернул стул. Он видел только ее реакцию.

Жалюзи в кабинете Ноласко были опущены, зато дверь открыта. Он сидел и разговаривал по телефону. При виде них он побагровел, под кожей заходили желваки. Он указал им на два стула. Трейси и Кинс сели.

– Да, сэр, я понял. Да, будет сделано. – Джонни положил трубку. Молча прикрыл ладонью лицо и, не открывая глаз, заговорил: – Пожалуйста, скажите мне, что это не вы только что сломали человеку нос в баре, где было полно народу.

– Подозреваемому, – уточнила Трейси.

Ноласко опустил руки.

– Что?

– Я сломала подозреваемому нос в баре, где было полно народу.

– Ты что, издеваешься надо мной, Кроссуайт? Этот тип орет, что он всех засудит!

– Мы знаем. Мы там были.

– Да, конечно, а ты знаешь, что мы уже получили пять звонков, и ни одного в твою пользу? Свидетели говорят, что ты сначала треснула его мордой об стойку, а потом сделала ему подсечку ногой, так что он грохнулся затылком об пол.

– Все было не так, капитан, – сказал Кинс. – Этот тип ее лапал.

– Вот пусть она сама это и скажет, Воробей. А у тебя еще будет шанс написать докладную. И ты будешь ее писать, эту докладную, будешь, я тебе гарантирую, потому что иначе управление по связям с общественностью меня затрахает. А сейчас вали отсюда.

– Прошу прощения, капитан, – начал Кинс, – но я могу подтвердить…

– Это моя проблема, Воробей. Мне не нужно твое дерьмовое подтверждение. Если состоится расследование, они просто заявят, что ты повторяешь ее слова, и все. Так что вали отсюда и садись писать докладную.

Кинс встал, глянул на Трейси, повернулся и пошел к выходу.

– И дверь за собой закрой! – крикнул Ноласко ему вслед. Когда дверь закрылась, он продолжил: – Знаешь, кто это был сейчас, по телефону?

– Нет, капитан.

– Мартинес. Сказал мне, что именно сейчас, когда тень от расследования департамента юстиции еще висит над нашими головами, мы выбрали худшее время для подобных происшествий. И что я должен ему ответить?

– Скажите, что Таггарт сопротивлялся аресту.

– Кто такой Таггарт?