Её тайна его дочь (СИ)

— Рад, что мы это прояснили, — киваю я. — Мне нужно забежать в туалет. Посмотришь за Женей? — я наклоняюсь, чтобы проверить, спит ли она.

— Да, не вопрос, — папа садится на лавочку, покачивая коляску взад-вперёд.

— Спасибо. Я быстро.

На выходе я быстро пишу Яне, чтобы убедиться, что у них всё хорошо.

Я: Ну что, уже набралась сил перед свиданием?

Яна: Да, тут полный релакс. А массажист какой…

Я: Так, ты должна быть в восторге только от одного мужчины!

Яна: Он высокий, с накачанными сильными руками…

Я: Я приеду и убью его!

Яна: Ого, не можешь смириться с мужскими руками на мне?

Я: Тебя должны волновать только мои руки!

Яна: Ха-ха… ты всегда был ревнивым.

Я: Ты тоже, Ян.

Яна: Ну, я пошла, попрошу его меня еще помассажировать.

Я: Никакого массажа. Я серьезно.

Яна:;)

Чёрт возьми, она это специально!

Я останавливаюсь на месте, когда вижу, как мой отец играет с внучкой. Напряжение, наконец, отпускает меня, когда я наблюдаю за ними. Он улыбается, а Женя радостно смеётся. Вот тот самый отец, которого я помню.

Я подхожу ближе, и папа быстро выпрямляется на скамейке, протягивая ей игрушку. Да он ей просто очарован!

— Проснулась уже? — спрашиваю я.

— Деда! — Женя хлопает в ладоши, прикрывая лицо руками, но он не отвечает ей.

— Давай, я никому не скажу, что ты на самом деле любишь свою внучку, — усмехаюсь я.

— Конечно, я её люблю.

— Ты не показываешь этого.

— Я просто не люблю показухи. Вы с мамой слишком уж эмоциональны. А что, если Яна снова сбежит?

Мы направляемся к карусели, и я качаю головой.

— Пап, ну по твоей логике, жизни вообще нельзя радоваться тогда!

— Просто поосторожнее, Кирилл, — он хлопает меня по спине, и я понимаю причину его недовольства.

— Договорились, — я улыбаюсь, потому что, когда дело касается Яны, быть осторожным невозможно.

Глава 19

ЯНА

Пока я пытаюсь перетерпеть массаж ног, мама Кирилла усаживается справа от меня. А всё-таки, массаж — это здорово.

— Так, Ян, — её голос вырывает меня из привычной круговерти мыслей. Я поворачиваюсь и вижу ее добрую и теплую улыбку — Можешь рассказать, как ты встретила Кирилла?

Черт, это не совсем та история, которую можно рассказать матери своего парня. Неужели она не могла спросить про внучку?

— На тусовке в универе, — выдавливаю я.

Ее улыбка становится шире, и она явно ждет продолжения. Ладно, я же смогу описать нашу первую встречу более невинно, чем это было на самом деле.

— Я пролила на него… сок, — начинаю я, и мои щеки пылают от воспоминаний той ночи.

— О, я могу себе представить его реакцию, — голос мамы Кирилла вырывает меня из прошлого.

Я прикасаюсь к своей щеке и обнаруживаю, что она горит.

— Ну да, он не обиделся, — смеюсь я.

Я улыбаюсь ещё несколько секунд, вспоминая тот вечер…

— И неудивительно, ты же очень красивая, — отвечает она.

Я киваю, не в силах сформулировать внятное предложение. Воспоминания о нашем первом разе вместе только усиливают мое желание. Я пытаюсь сосредоточиться на маме Кирилла, но моё тело по-прежнему как будто гудит от напряжения.

— Знаешь, страх может заставить людей поступать так, что они сами себя не узнают, — она продолжает говорить, а мне ну вообще не хочется сейчас откровенничать, особенно с ней.

— Ага, — отвечаю я, кивая головой.

— Кстати, Кирилл говорил тебе об Арине?

Как только я слышу это имя, меня начинает подташнивать.

— Да, я знаю про неё.

Её рука ложится на мою, и я искренне надеюсь, что она быстро ее уберет, потому что я не люблю проявлений нежности, а ей они, похоже, доставляют огромное удовольствие.

— Я знала, что они разбегутся, — продолжает она. — Кирилл просто слишком импульсивный. Ничего не обдумывает как следует.

— Да, он импульсивный, — соглашаюсь я, хотя это качество мне в нём нравится.

— Но обычно он знает, что делает, у него всегда все получается. Но когда он не попал на серьёзные соревнования, это затянуло его в такую депрессию…

— Послушайте, — прерываю я её, потому что видела всё это с другой стороны.

Она замолкает, и я использую эту возможность, чтобы высказаться.

— Я пыталась помочь ему, вытащить его из той ямы, но он не хотел идти мне навстречу. Я только больше запутывалась. Мне ведь и самой было мало лет. В какой-то момент я представила, что моя дочка столкнется с полным безразличием ко всему происходящему со стороны Кирилла, с которыми сталкивалась я. Вот почему я ушла от него, не сказав ему о дочке.

Она кивает, на ее глазах выступают слезы.

— Простите, что расстроила вас, — говорю я.

Она трясёт головой, вытирая слёзы.

— Ты любишь его. Ты любишь его таким, какой он есть, — её голос дрожит, и мне непонятно, почему она делает такие выводы из моего откровения.

Она снова пожимает мою руку.