Ее темные рыцари

Потрясенная, я молчала, не зная, что делать.

Не опуская протянутой руки, Иволгин упал на колени и глухо зарыдал.

– Пожалуйста, Герда… она же ребенок!

И, не осознавая, что творю, я схватила сонный порошок. Как только спрятала его в заднем кармане шорт, дверь открылась, впуская Руслана.

– Что происходит? – подозрительно спросил он.

А бывший, не оборачиваясь, прошептал:

– Прости меня, Гертруда, если сможешь. Прости за все, что было неправильным между нами.

Поднявшись, несчастный отец выхватил воду с сердечными каплями и, выпив ее единым махом, как водку, ушел.

– Заканчивай сборы, пора уходить из твоей квартиры, пока не заявился еще какой-нибудь друг.

Я видела, как играют желваки на скулах Булатова. Чувствовала, что ему хочется задать не один вопрос и он с трудом сдерживает раздражение.

– Да-да, одну минуту.

И юркнула в туалет. Усевшись на крышку унитаза, спрятала лицо в ладонях. Что делать?! Мысли, точно взбаламученная вода в луже, не позволяли сосредоточиться на поиске выхода. Ярослав знает о полуночниках? Как давно? Сам-то он хоть человек? Когда говорил об аварии, я не почувствовала лжи, а потом выяснилось, что Виолетта в заложниках у колдуна. Неужели Дар дал сбой? Как быть с Русланом? Сказать правду или спасти девочку?..

Понимая, что в туалете не отсидеться, насыпала горку порошка на ладонь. Теперь и у меня дрожали руки. И часть зеленоватой пыли просыпалась на пол.

Боже мой, ну почему я такая невезучая дурочка? Риторический вопрос…

Угрюмого Булатова я обнаружила в кабинете. Захватив сумки с одеждой и продуктами, не забыв также и про мусор, он ждал лишь меня.

– Ты плакала? – нахмурился он. – Из-за «друга»?

Коснулась щеки – мокрая. А я и не почувствовала слез.

– Я люблю тебя, Руслан.

Признание вырвалось само собой – легкое и свободное, как дыхание.

– И я люблю тебя, сердце мое, – улыбнулся вертигр, светлея лицом.

А подлая я швырнула зеленый порошок вверх – и зажмурилась, боясь увидеть в глазах любимого осознание, что его предали.

– Герда… – В его шепоте было столько недоумения и горечи!

Безвольное тело моего любимого мужчины глухо упало на паркет… Несколько секунд я стояла над ним, не веря в то, что совершила. Чтобы успокоиться, сделала несколько глубоких вдохов. Затем, отыскав на столе клочок бумаги, нацарапала записку, объясняющую мой поступок. Подсунув ее под руку спящего, нежно поцеловала в сурово сжатые губы.

Уже спускаясь по лестнице, поняла, что меня ждут. И жажда поскорей предстать перед Артуром придала сил. Поначалу едва перебирая ногами, вскоре я перескакивала через ступени, рискуя сломать шею. Зов тянул магнитом к тому, от кого непозволительно убегать глупым полукровкам, не осознающим своего счастья…

Выскочив из дома, зажмурилась от яркого света. Солнце, ослепив, подарило внутреннюю ясность – да я ведь снова поддалась влиянию магического договора! Жаль, нельзя наподдать самой себе за отсутствие силы воли…

У подъезда стояло два автомобиля. У золотистого «ауди» Иволгина четко выделялась вмятина на боку – значит, авария таки была. Возможно, ребенка похитили, остановив машину на малолюдном шоссе.

– Спасибо… – прошептали сбоку.

Резко обернувшись, увидела сидящего на лавочке бледного Ярослава. Благодарность для меня прозвучала укором, ведь если бы не близкое знакомство со мной, похищения не случилось бы вовсе.

Пока я в нерешительности переминалась с ноги на ногу, задняя дверца второго, черного «БМВ», открылась – и из салона выпорхнула девочка. Виолетта, моя несостоявшаяся падчерица. Иволгин подскочил к дочке и молча, не обращая внимания на ее плач, потащил к «ауди». Они сбегали, не оглядываясь.

Пара минут – и перед подъездом осталась только одна машина.

– Мне долго ждать? – насмешливо поинтересовался Томасовский из глубины салона.

Стиснув зубы, я стояла неподвижно, мысленно приказывая себе оставаться на месте.

– Люблю, когда ты сопротивляешься, – довольно протянул сидхе. – Жаль, продлится это недолго.

И он вышел из «БМВ», следом – двое мужчин внушительной комплекции. Поначалу меня испугали их лица – пустые, лишенные каких-либо эмоций, точно маски. А затем я увидела засунутые за пояса брюк ножи – и испугалась еще сильней. Зачем охранникам оружие? Я ведь не сопротивляюсь? И никто меня не защищает?..

Приказ колдуна подтвердил страшную догадку:

– Разберитесь с оборотнем как можно быстрее.

Горло сдавило спазмом, да так, что я с трудом могла дышать. Томасовский собрался убить беспомощного Руслана! И я сама его усыпила! Я своими руками лишила моего рыцаря возможности защищаться! Я… я – идиотка! Если бы все рассказала, Булатов придумал бы, как спасти Виолетту…

А еще я очень ясно поняла: мне незачем жить, если Руслана не станет. Незачем…

Ведомая страхом и виной, я бросилась к подъезду. И все вокруг затихло, замерло, словно увязнув в сером киселе, тогда как я превратилась в молнию. Вот значит, каким воспринимается мир, когда ускоряется вампир! Миг – и нож одного из неподвижных убийц у меня в руках, а после и прижат к шее.

Звуки и краски вернулись на свои места. А у Томасовского округлились глаза. Не ожидал, что я так сумею?