Ее темный Ангел (ЛП)

— Ты никогда не испытывала соблазна использовать их?

Она покачала головой, а затем взглянула на него.

– Может быть, иногда.

Иногда.

Серенити снова взглянула на Ангела, встретилась с ним взглядом и покраснела. Это невозможно было бы увидеть, если бы он не наблюдал за ней. Она обдумывала заклинание. На кого? На Эдварда или на него? Месть или любовь?

Своей другой рукой Серенити накрыла их соединенные руки. Рука была холодной после стеклянного бокала, который она держала, но в месте контакта с его кожей быстро согрелась. Она схватила его обеими руками.

— Как ты думаешь, мы должны танцевать? – девушка нервничала и смотрела вперед поверх его плеча.

— Он все еще смотрит? – Аполлион уже почувствовал спиной взгляд мужчины.

Она кивнула.

— Тогда мы определенно должны танцевать.

Серенити колебалась.

– Это нормально, танцевать… делать все это?

Сколько раз она будет задавать ему этот вопрос? Его ответ не изменится. Чего бы Серенити не хотела, он это сделает.

Аполлион взял девушку за руку, поднялся и подошел к ней. Его улыбка, казалось, дала ей ответ, который она искала, от чего Серенити снова покраснела, соскользнула со своего стула и последовала за ним на танцпол.

Теперь музыка была сильнее и медленнее. Движения людей на танцполе снова граничили с сексом, и на мгновение Ангел задумался, действительно ли это хорошая идея. Аполлион не был уверен в том, куда заведет танец, но глаза Серенити говорили о том, что, куда бы он их не привел, это не будет притворством.

Он обнял Серенити, и ее руки оказались на его груди. Аполлион стоял с ней на танцполе и смотрел девушке в глаза. Зрачки Серенити расширились и потемнели, полные страсти и голода, и Ангел почувствовал биение ее сердца.

Всякий раз, когда Серенити забывала о своей нервозности и том факте, что он – Ангел, она становилась более уверенной, чувственной в своих движениях и почти кокетливой. Аполлион хотел, чтобы девушка была такой сейчас, и не потому, что это заставило бы Эдварда ревновать, когда он их увидит.

Аполлион провел своими руками вниз, до ее талии, по ребрам и над бедрами. Она слишком хорошо ощущалась под его прикосновениями. Девушка наполовину прикрыла глаза и прижала свои ладони к его доспехам, а не к костюму. Ей нравилось ощущение его рук на себе?

Аполлион крепче сжал ее бедра и прижал девушку к себе, начав медленно двигаться под тяжелый ритм. Она провела руками по его нагруднику, а затем по ключице Ангела до шеи. Аполлион задрожал, когда Серенити слегка коснулась пальцами его плеч и прижалась к нему. Каждый раз, когда она подходила ближе, когда они прижимались друг к другу, подводил его немного ближе к краю собственного контроля.

Серенити провела руками по его затылку, накрутила темные волосы на свои пальцы, а затем отпустила их на шею Ангела. Он провел своими руками по спине девушки до лопаток, чувствуя, как двигались ее бедра, когда она с ним танцевала. Серенити скользнула своей ногой между его ног, а он между ее, и она снова прикрыла глаза, когда он прикоснулся к изгибам ее бедер. Аполлион застонал и прижался к ней, ощущая жажду почувствовать все ее тело на своем и его мысли неслись в направлении, в котором они не находились в течение долгого времени. Насколько хорошо она бы выглядела голой? Аполлион хотел исследовать каждый дюйм ее изгибов своим ртом и руками, хотел поклоняться телу Серенити, пока она не закричит его имя и не расслабится в его руках.

Аполлион немного отошел назад, не выдержав пытки, и чувствуя необходимость дышать. Он был слишком близок к тому, чтобы отступить.

Серенити смотрела ему в глаза, приглашая и прося сдаться ей. Он бы сделал так добровольно, если бы был уверен, что это не просто действие. Это была игра, не более, чем притворство, чтобы заставить Эдварда ревновать. Все было только этим.

Так почему же было так приятно держать ее в руках?

Серенити медленно провела руками вниз по его бицепсам, следуя взглядом за своей правой рукой, когда отслеживала изгибы его мышц, и ее сердце забилось быстрее, как будто исследование мужского тела возбуждало девушку. Глаза Серенити заблестели, и Ангел смог увидеть в них похоть и ощущать растущую потребность в нем.

Почему его тело горело везде, где она касалась?

Аполлион пристально смотрел на ее рот.

И почему он не мог оторвать глаз от вишнево-красных губ Серенити и не думать о том, как было бы хорошо опустить голову и поцеловать ее?

Прошло много времени с тех пор, как он желал женщину, но Ангел знал, что никогда не чувствовал себя так рядом ни с одной женщиной – сильным и желанным. Ему нравилось, как она прижималась к нему, как терлась своим телом об него, дразнила Аполлиона уступить, посылая по телу Ангела одну дрожь за другой и воспламеняя его. Аполлиону нравилось то, как Серенити смотрела ему в глаза и улыбалась, наполненная чистыми эмоциями и желанием. Это не было похоже на игру.

Это было так реально, и он был уверен, что она примет поцелуй от него.

Это не могли быть чары, потому что на нем это не работало. Должно быть, она была им увлечена