Ее темный секрет (СИ)

— Мне страшно представить, что этот спесивец способен сотворить с моей Ниррен, на что он вообще способен, открыв неведомое нам доселе знание. Я не могу допустить, чтобы он был рядом с ней, слышишь, Альвейн?

Старик сид слушал его вполуха, а сам все глубже погружался в воспоминания. Перед глазами возникла малышка Ниррен, без устали носившаяся по всему поселению; точно молодой и глупый лисенок, она всюду совала любопытный нос и желала проникнуть во все укромные места. Именно это звериное любопытство привело ее в знахарскую хижину, где Альвейн и обучал странного, но симпатичного мальчишку. Арден сразу же похитил все ее девичье внимание, и с того мгновения, как они встретились взглядами, дети были неразлучны. Нандир в те времена еще не ведал, чем обернется невинная детская привязанность, и прощал дочке все шалости и увлечения. Зато Альвейн с первого взгляда на этих двоих понял, что их союз приведет всех к катастрофе. Многие годы после он жил с этим знанием, но остановить зародившееся чувство невозможно: оно, словно бурный речной поток, неслось, все поглощая на своем пути. Он не мог спасти обоих, поскольку погибель одного повлечет за собой гибель другого, сиду это было ясно, как день. А значит, придется выбирать, и выбор этот разбивал старику сердце.

— Я слышу, мой друг, слышу.

Нандир благодарно кивнул и с облегчением выдохнул.

— Я очень рад, что мы сумели понять друг друга, Альвейн. Потому я прошу тебя о содействии. Видишь ли, Ардена не остановить так просто, раз он стал силен и сведущ в темных практиках. Он околдовал порог своей хижины так, что чужой не пройдет, и наверняка очень бдителен, поскольку знает, что я слежу за каждым его шагом в общине. Нам нужно проверенное средство, чтобы проникнуть в дом и обезоружить его, и, я полагаю, ты отыщешь его для меня.

Сид догадывался, что это лишь половина задуманного мстительным Нандиром, и не одобрял его методов. Под пристальным и прожигающим взглядом старейшины, ожидавшего от него лишь повиновения, Альвейн перебрал свертки сухих трав, потрогал пальцем содержимое глиняных ступок и нашел нужное. Ощущая, как предает ученика, Альвейн пересыпал черный порошок из миски в кожаный мешочек и передал Нандиру. Затем выудил из закромов пахучую соль, добытую из недр пещер, затерявшихся в лесу. Протягивая главе общины второй сверток, старик сглотнул и спросил тихо:

— Могу я надеяться, что вы оставите его в живых?

Нандир переглянулся с Хадригейном, чей воинственный вид не сулил ничего хорошего, и сочувственно покачал головой.

— Боюсь, мой друг, Арден загнал нас в тупик, из которого сам уже не выберется живьем. Дай мне слово, что ничего не скажешь колдуну и не предупредишь его! От этого зависит судьба моей дочери.

— Даю слово.

Окончательно разбередив старику душу, Нандир вышел из хижины. Но верный Хадригейн не последовал за старейшиной сразу. Он подошел ближе к сиду и, опершись рукой на стол, склонился к его озадаченному лицу, заверяя:

— Нандир любит тебя, а потому не предполагает ослушания своего друга. Однако я смотрю на мир трезво и знаю, что человек волей часто бывает слаб, а потому хочу предупредить: если посмеешь нарушить данное обещание, я пущу по общине слух, что ты сам наделил Ардена темной силой и ставишь на больных людях нечестивые эксперименты. Я погублю твое честное имя навеки вечные, и тогда вы умрете для общины оба. Нандир будет вынужден изгнать тебя из наших земель, а куда пойдешь ты, сид, кровно привязанный к родной земле? Ступив за границу нашего леса, ты попросту умрешь.

Озвучив угрозу, Хадригейн примирительно потрепал старика за плечо и вышел наружу. Так и сидел сид до глубокой ночи, грызя себя за бездействие, цедил настойку беладонны и видел в лихорадочном бреду, как вершится насилие и проливается невинная кровь тех, кого он предал.

* * *

Этой ночью все непременно сбудется. Заветная мечта ее больше не мерцала в отдалении — она была так близко, что Ниррен могла до нее дотронуться, если только нигде не напортачит и не оставит следов. Этой ночью они убегут, минуя окрестные леса, зеленые холмы, они унесутся вдаль и более никто не посмеет разомкнуть их крепкие объятия.

Ниррен бросала в котомку все, что могло пригодиться им в дороге, а сверху горкой укладывала связки целительных трав. Одевшись в самые темные кожаные одежды, чтобы труднее было разглядеть ее в ночи, Ниррен понеслась к выходу, но путь ей преградил Нандир.

«Но его не должно быть здесь!» - пронеслось в голове. — «Значит, он знает...»

— Прости, милая, но я тебя не отпущу, — сказал отец бесстрастно.

Ниррен сверлила его взглядом, полным мольбы и ненависти, и сжимала кулаки, будто готовясь нанести удар. Удар, навсегда освобождающий ее от отцовских оков.

— Что с Арденом?

— Это не должно тебя беспокоить, — ответил он, прямо глядя ей в глаза. — Я лишь хочу, чтобы ты знала: я поступаю так ради общего блага - твоего и общины.